Феномен - [2]
- Ты, брат, филолог, - сказал Федотов, - а не физик ни разу. И вообще, мне надобно работать. Время идёт, а я ни в одном глазу. Точнее, под одним глазом я уже имею зарубку. На память. Вот сейчас с чистым сердцем прихлопну твой объект филологический исследований и немедленно засяду за написание отчёта. Гра-а-а-а-ждане провожающие, освобождаем ва-а-а-а-гон! Па-а-а-прошу на выход!
- Я аспирант, - сказал обиженный родственник.
- Тем более, - сказал Федотов. - Займись своим прямым делом. Пиши диссертацию. Или отправляйся в кафе и познакомься с девушкой.
- У меня есть девушка, - сказал Александ Васильевич. Вытащив мобильник, он ловко, большим пальцем, набрал номер.
- Чувствуется практика, - отметил восхищённый Федотов. - А кому ты звонишь?
- Племяннику, - сказал двоюродный брат, - Петру Леонардовичу Добротворскому. Он учится в физматшколе, если что.
- Племянник Петя, - нежным голосом сказал Федотов. - Ты можешь меня пристрелить, брат Саша? Стреляй вот сюда, прямо сюда, в лоб, между глаз. Племянника я не пущу. За что ты меня наказываешь, Мировой Дух?
- Дядя Витя-я-я...
- Тридцать шесть лет уже как дядя Витя. - Федотов поискал глазами муху. - Опять пропала.
- Ничего, - успокоил Александр Васильевич, - Никуда не скроется. Проявится, обязательно.
- Можно, я сяду, - сказал Федотов, - в это чудесное, удобное, мягкое кресло? Работать ему совершенно не хотелось, а хотелось сидеть и ни о чём не беспокоиться. Пребывать в абсолютном ничегонеделании, уподобившись последнему из седьмой колыбели. - А вы тут не стесняйтесь, будьте как дома...
- Будем, - сказал двоюродный брат Александр Васильевич. - Спасибо.
И побежал открывать дверь.
Племянник Петя Добротворский принёс с собой альбом для эскизов, линейку, коробку остро отточенных карандашей и маленькую цифровую видеокамеру.
- Здрасьте, дядя Витя, - поздоровался племянник Петя, цепко осматривая комнату.
Федотов вяло помахал в ответ рукой.
- Где объект? - деловито спросил племянник своего второго дядю Александра Васильевича.
- Временно отсутствует, - серьёзно ответил Александр Васильевич.
- Тогда приступим, - сказал племянник Петя, разворачивая альбом.
Федотов бессильно застонал.
- Не волнуйтесь, дядя Витя, - заверил Федотова племянник Петя Добротворский, - ваше имущество не пострадает.
- Зато пострадает моя кристально честная репутация, - обречённо заявил Федотов.
Двоюродный брат Александр Васильевич при помощи карандаша и линейки чертил план федотовской квартиры.
- Мне работать надо, - жалобно сказал Федотов.
- Работа не волк, - философски заметил Александр Васильевич.
- Ещё бы, - хмыкнул Федотов. - Мамка, папка прокормит.
- Я не иждивенец, - обиделся двоюродный брат.
- Вот она, - зловеще объявил племянник Петя.
- Наблюдаю, - сказал Александр Васильевич.
- Фиксирую на камеру, - сказал племянник Петя.
Федотов устало прикрыл глаза, чтобы не видеть творящегося безумия, но, поразмыслив, решил быть в курсе происходящего.
Следующие тридцать минут были наполнены беготнёй по квартире, призывными возгласами, охами, ахами и лихорадочным нанесением на чертёж точек входа и выхода из подпространства (определение племянника Пети) и траекторий движения исследуемого объекта, то есть мухи. Муха старалась вовсю. Видимо, учинённая вокруг неё двумя натуралистами катавасия, ей тоже нравилась. Пару раз она перемещалась по другую сторону окна, но неизменно реверсировала (вновь формулировка учащегося физматшколы) обратно. Наконец исследователи устали бегать, муха устала летать, Федотов устал подсматривать и по обоюдному согласию экспериментаторов и хозяина квартиры муха была поймана в пустую, чисто вымытую стеклянную банку из-под маринованных огурчиков, а банка закрыта жестяной крышкой, что, конечно же, никак не ограничивало муху в свободе.
- Давайте пить чай, - предложил Федотов изнурённым научной суетой естествоиспытателям.
- Не откажусь, - сказал двоюродный брат аспирант Александр Васильевич.
- Мне бы домой, - замялся было племянник Петя, - обработать полученные материалы...
Александ Васильевич двинул Петю в бок.
- Я не против, - быстро согласился племянник.
- Ну и ладненько, - сказал довольный Федотов.
Они пили чай с малиновым вареньем и пирожками, напечёнными женой Федотова перед отъездом к маме. Пирожки были с луком, рисом и белыми грибами.
- М-м-м, вкусно, - сказал племянник Петя.
- Не болтай с набитым ртом, - Александр Васильевич отвесил племяннику педагогически выверенный подзатыльник. Не корысти ради, а вразумления для.
Мобильник Федотова заиграл "Турецкий марш".
- Секундочку, - Федотов нажал кнопку приёма вызова.
- Федотов, - спросила трубка подозрительным голосом жены, - ты что делаешь?
- Пью, - честно ответил Федотов.
- Я так и знала, - сказала трубка.
- Чай пью, на кухне. Вместе с родственниками. Дядей Сашей и назойливым мальчиком Петей.
- Добрый вечер, Мария Сергеевна, - сказал племянник Петя, беря очередной пирожок.
- Тетя Маша, это я, - сказал Александр Васильевич. - И мы пьём чай. С малиновым вареньем. Честно, честно!
- Ага, - сказала жена Маша. - Дети в порядке. Антонина Вольдемаровна передаёт привет.
- Сердечно тронут, - сказал Федотов, - Антонине Вольдемаровне от меня респект. Когда вернётесь?
Постапокалиптический, анти фашистский и анти милитаристский фантастический рассказ. В мире, после того Как-Всё-Это-Произошло-И-Закончилось, живут люди различных рас и цвета кожи. Они многое "забыли", а тех, кто знал и мог рассказать о том, что и как было До-Того-Как-Всё-Это-Произошло, забрали Добрые Стражники. Поэтому все живущие, не задумываясь, исповедуют одну, объединяющую их веру. Ту, которую им завещали Славные Предки.
...возможно, это даже не один клочок бумаги, возможно - это листки из записной книжки, обратная сторона разорванного конверта, обрезки картона, да что угодно, на чём можно написать - не суть важно. Что это за человек? Определённо - участник событий. Почему нет описания его характера? - что он делал, о чём думал, как переживал произошедшее? А зачем? Есть текст, написанный им самим. К примеру, вы приезжаете в гостиницу и обнаруживаете в тумбочке часть страницы - чьи-то записи - о жизни, о себе, о том, что он видел, или о чём вдруг решил вспомнить.
Повествование фантастическое и фантасмагорическое из римской жизни, с предисловием, послесловием, примечаниями и приложениями, сохранённое и дополненное заботой и трудами ревностными современников и отдалённых потомков.
2024 год. Журналист итальянской газеты La Stampa прилетает в Москву, чтобы написать статью о столице России, окончательно оправившейся после пандемии. Но никто не знает, что у журналиста совсем иные цели…
"Темные боги, что же я здесь делаю?!" - готов был воскликнуть маг, оказавшись в горах, тысячи километров от цели своего путешествия. Но быть может не так уж и случайно Фамбер переместился именно в предместья горной деревушки, не зря купил себе нового ученика за 17 золотых? Быть может это судьба? Или то лишь цепь абсурдных совпадений? Как бы там ни было, но теперь колдун Фамбер Тюртюрликс и его не самый верный ученик Шусандрикс должны пол мира на пути в столицу Келхарского халифата, ведь от этого зависит едва ли не судьба мира! А может и нет.
«Город был щедр к своим жителям, внимателен и заботлив, давал все жизненно необходимое: еду, очищенную воду, одежду, жилище. Да, без излишеств, но нигде, кроме Города, и этого достать было невозможно. Город укрывал от враждебного мира. Снаружи бесновалась природа, впадала в буйство, наступала со всех сторон, стремилась напасть, сожрать, поглотить — отомстить всеми способами ненавистному Царю-тирану за тысячелетия насилия. В Городе царил порядок. Природа по-прежнему подчинялась человеку: растительность — в строго отведенных местах; животные обязаны людям жизнью и ей же расплачиваются за свое существование — человек питает их и питается ими, а не наоборот».
«…Сестра, и без того не отличавшаяся весёлым нравом, стала ещё серьёзнее, чем обычно. — Я решила, что проще будет обо всём рассказать сначала тебе, а потом маме с папой. В общем, у меня скоро будет ребёнок. Да. Я давно на это решилась, и всё уже, так сказать, сделано».
«— Сколько тебе осталось, друг? — Гримаски задал привычный вопрос, прекрасно зная на него ответ… — Семнадцать лет, пять месяцев и восемь дней, — выпалил сисад, ни на минуту не отвлекаясь от датчиков базы данных. — Сущие пустяки. Гримаски для попадания на Красную Тару требовалось намного больше. Его статус не позволял быстро набрать необходимые кредиты. Безусловно, Полиморф помогал их заработать, и новые выращенные способности сократили время ожидания с восьмидесяти до пятидесяти лет, но всё равно: разлука с Невери неизбежна».
«— Я вернусь обратно здоровым? — осторожно спросил Герман… — Безусловно! У нас большой процент полного выздоровления, и другие центры коррекции берут наши методы на вооружение. Вы пройдете несколько сеансов электрической стимуляции мозга, а также специальные курсы гормональной и психологической терапии. Все самые последние достижения науки служат у нас во благо Селекции!».