Феникс и зеркало - [35]

— Здравствуйте, патрон, — приветствовал мага финикиец. И, указав на скудные пожитки Вергилия, добавил: — Что же, вы оставили своего льва на берегу?

— Льва?

— Ходят слухи, будто вы заявились из Неаполя с созданием, смахивающим на льва, грифона и мандрила[18] одновременно.

— Увы, слухи, к сожалению, всегда проигрывают в своей точности своей быстроте. Нет, капитан, существо было горгульей моего приятеля Клеменса. И я отослал ее обратно, поскольку решил, что долгое путешествие не пойдет ей на пользу. А у вас, капитан, новый помощник?

— Да, как видите. Прежний сгоряча затеял драку за какую-то шлюшку с человеком, который был и моложе, и сильнее, и настойчивее его. А Бонкару, в свою очередь, поднадоели мешки с пшеницей. Видите, вот так Общий Ход Вещей и выстраивает все в надлежащем порядке. Занимайте мою каюту, я предпочитаю спать прямо на палубе. В хорошую погоду там просто приятно, в дурную же я все равно не смогу позволить себе спать внизу.

Весла были опущены в воду, и птичий нос лодки двинулся вперед. Пучины морские были тихи, и жертва, принесенная Принцу Моря, — кусок хлеба — была принята им через его эмиссара, дельфина, ради этого выскользнувшего на поверхность. Небольшой морской монстр появился в нескольких лигах от них, но не сделал попытки нарушить благословенную тишину, лишь проводил путешественников своими выпученными, похожими на удвоенную луну глазами и вновь скрылся под водой. Море сияло ляпис-лазурью, туманные, голубовато-серые, возвышались вдали горы, ближний берег был зеленым, веселым, дальний же — за белыми барашками, у самого горизонта — выглядел желтовато-коричневым и мрачноватым. Подобно отаре гигантских овец, через небосклон тянулись облака. Их темные отражения глядели на своих белоснежных, будто выкупанных, двойников из пучил морских. Начинало вечереть, и вдали, на берегу, зажигались все новые огоньки, а облачка дыма из труб лишний раз напоминали о судьбе смертного человека, которому навек суждено «в поте лица растить свой хлеб либо погибнуть».

Чуть погодя финикиец указал в сторону скалистого берега:

— Видите пещеру? Вон там? — Вергилий проследил за направлением багровой руки компаньона и, в самом деле, увидел на скалистом склоне пятно, которое вполне могло оказаться входом в пещеру. — Там обитает могущественный страж, Херуб Дис, клянусь честью! — обернулся капитан. — Если путешественники, пустившиеся в плавание с добрыми намерениями, оказываются захваченными бандитами, обитающими неподалеку — вон там, видите? — тогда Дис выходит из пещеры и с помощью своего огненного меча выручает их из беды. Но если же цели их дурные, если их намерения противоречат Верховной Воле, то Херуб им не поможет.

Вергилий слушал капитана Ан-тона и внезапно удивился тому, как тон его речей стал не похож на ту интонацию, с которой Огненный Человек рассуждал о грузах, рейсах, страховке и компенсациях. Голос сделался мягким, певучим — Вергилий понял, что очень мало знает и о самом этом человеке, и о его желаниях, тревогах и страстях.

Солнце в своем огненном корабле (используя привычный образ финикийцев) спустилось по своей равноденственной кривой (используя язык науки). Птичий нос корабля уткнулся в берег, местные жители помогли экипажу вытащить его на песок, получили вознаграждение за свою нехитрую услугу и принесли в ответ дрова и несколько горстей каперсов — все, что они могли предоставить из провизии. Путешественники вознесли молитвы Всеблагому, освятили свой нелегкий морской хлеб, обмакнули в соль и приступили к трапезе, которую составили масло, рыба, вино, пирожки с фигами и принесенные им каперсы. Один матрос из экипажа был выставлен в дозор, остальные же выкопали себе ямки в песке, обложили их со всех сторон сорванными травами, которые будут отгонять мух и иных кровососов, завернулись в одежды и мирно почили до утра, ощущая тяжесть навалившейся усталости, — как всякие опытные люди, умеющие не переоценивать свои собственные силы.

Сумерки сгустились в темноту, на небеса выкатилась и засияла луна. Так просто и покойно прошел первый день их путешествия.

Путешественники достигли вод Ионического моря. Капитан Эббед Сапфир вышел на палубу с астролябией в руках, провел измерения и направился вниз, в каюту, дабы свериться с картами. Вергилий последовал за ним и впервые увидел карту капитана, развернутую на осях из слоновой кости.

— Подарок о дожа Спарты, — указал на нее хозяин. — Где он ее раздобыл, не знаю, однако несомненно, что столь прекрасное изделие картографов никогда не могло бы родиться в той не слишком утонченной провинции… Ну что же, патрон, предлагаю направить корабль на Санто или Санктиус. Там мы пополним запасы воды и провизии, а затем возьмем курс на Кандию… и так далее, пока не подберемся поближе к Кипру.

Вергилий покачал головой и ткнул пальцем в карту.

— Что?! — удивленно воскликнул капитан. — Но это же в лигах и лигах от нашего маршрута!

— Мы больше не можем прыгать по морю, словно морские блохи, поморщился Вергилий. — Перебегать с места на место, как рыболов с удочкой. Так мы и за год не доберемся до Кипра. Я не говорил вам раньше, но говорю теперь, что в мои намерения входит получить от морских гуннов, чей штаб расположен на Корфу, проводника к их вождям, а у тех — проводника до самого Кипра. Тогда мы можем без опасений плыть по открытому морю. И времени затратим меньше, и без ненужного риска обойдемся.