Феи Гант-Дорвенского леса - [5]
Так оно и произошло: Тилли упала на одно колено, словно поклоняясь чудовищу, хотя на самом деле причина была в другом — девочка просто испугалась увиденного и, не рискуя отворачиваться, опустила голову перед Паучьим Королём, которого даже толком не рассмотрела.
— Я пришла просить прощения, — громко, не слыша свой голос, произнесла Тилли. — Я помешала шефро забрать ребёнка, и я…
— Я знаю это. Тебе нет нужды рассказывать о том, что ты натворила.
Гигантская тень нависла над Тилли, но она побоялась подняться. Ведь если девочка испугается, то лишь приблизит свою кончину, а ведь она только сейчас начала потихоньку осознавать, как это страшно — умирать…
— Однако можешь себя поздравить: какой-то смертный ребёнок смог удивить самого Паучьего Короля! Мухи не залетают в рот лягушкам сами, знаешь ли. Если только не от великой глупости.
— Я хотела, чтобы ты наказал только меня! — закричала Тилли, зажмурившись крепко-крепко. Это помогло ей собраться и сделать то, ради чего она сюда и пришла. Иначе… иначе, если бы она струсила… то мама, Жоанна, тот парень с семьёй… Нет-нет-нет-нет, не думать, не думать об этом! — Я прошу, чтобы ты не трогал остальных, а съел только меня!
— Только тебя? Хм.
Неожиданно раздался звук рвущейся ткани, и Тилли всё-таки вскрикнула — когти больно процарапали её кожу и вцепились в спину. Её подняли за шкирку, как котёнка, и Тилли стоило больших трудов удержать на весу юбку и не потерять сознание: высоты она боялась ничуть не меньше чудовищ…
Хотя нет. Конечно же, меньше.
Тилли пришлось поднять голову, чтобы посмотреть на Паучьего Короля. Взглянув на него, она на мгновение потеряла способность дышать.
Вблизи повелитель фей Гант-Дорвенского леса оказался ещё больше, чем издалека, но не это было в нём удивительным. Его тело, вместо того, чтобы заканчиваться уродливой головой, как это принято у пауков, становилось человеческим, хоть и непомерно длинным, а шершавое брюшко — чёрной тканью пальто. Он нависал над девочкой, не то человек, не то ядовитая тварь, с паучьим туловищем, длинными руками со множеством локтей, и в чёрной одежде, словно вырастающей из его ужасающей плоти.
Паучий Король приблизил к ней своё лицо с тёмными немигающими глазами: одна пара их казалась вполне человеческой, с белками и ресницами, а остальные три шли по обеим сторонам головы, спускаясь к длинной, почти змеиной шее. И это было так жутко, что Тилли не могла отвести от него взгляда: должно быть, именно так и погибают несчастные бабочки, попавшие в лапы к ужасным паукам, покорные, безвольные и завороженные…
— Ты выглядишь не слишком сытно, — наконец произнёс Король, и по телу Тилли побежали мурашки. — Тобой не накормить даже одного из моих детей.
Тилли только в этот момент осознала, как болит у неё то место, за которое её поднял Паучий Король: он, должно быть, в самом деле вцепился в неё до костей…
Но, вероятно, он не хотел есть только её. Он хотел насытить своё прожорливое брюхо кем-нибудь ещё.
Неужели это конец, и у Тилли ничего не получилось?
— Но я, признаться, поражён твоей безграничной смелостью, — продолжил он. — Я ни разу не видел смертных, которые добровольно отдавали себя на съедение мне. Видишь этих людей? — Он широким жестом окинул поляну. — Они попали в паутину. Люди глупы, намного глупее, чем любой из моих детей. Паутина приводит их сюда: могу без ложной скромности заявить, что они сами помогают мне её плести — своей корыстью, страхами, глупостью…
— Но разве ты не можешь поймать их самостоятельно? — неожиданно спросила Тилли.
Она тут же пожалела о своем вопросе: лицо Паучьего Короля, и без того бледное и обескровленное, стало почти прозрачным, а он выпрямился и заговорил так громко, словно гроза спустилась прямо на землю.
— Ты смеешь сомневаться в силе Паучьего Короля?! Ты действительно так стремишься умереть, что дерзишь мне?!
— Нет, — Тилли была оглушена и не слышала своего голоса. — Но я знаю, что другие сомневаются в твоём колдовстве за пределами леса. Они говорят, что только твои дети, да ещё и феи, могут выбираться из него, а ты просто приманиваешь путников к себе, как лентяй. Они так говорят, не я. Я пришла сама, и я…
Тилли не успела договорить — её сбил хохот Паучьего Короля. Его лицо изменилось, стало весёлым и почти что человеческим. Он смеялся так громко и так искренне, что Тилли не могла не поддаться его искренней веселости и не ответить слабой улыбкой.
Хотя её и пугало то, над чем он может смеяться.
— Уж сколько лет живу, — и свободная рука Паучьего Короля, в белой перчатке и с торчащей из-под рукавов белой рубашкой, смахнула невидимые слезы, — уж сколько лет живу, но ни разу не видел, чтобы меня пытались так глупо обмануть! Но я ценю твою храбрость, смертная, и даже готов немного смилостивиться.
Он отпустил её, и Тилли упала на землю. Девочка больно ударилась, и её юбка почти совсем слетела с бёдер, но это ничуть не пугало Тилли. Смилостивится!.. Смилостивится! Девочка понимала, что старый дух её просто дурачит и придумывает ловушку, но всё равно не могла сдержать вздох облегчения.
— Если ты проиграешь — ты не умрёшь. Но умрут все, кого ты знаешь, а сама ты будешь вечно служить мне и всем моим детям, выполнять самую чёрную и неблагодарную работу.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.