Фехтовальщица - [8]

Женька улыбнулась.

– А где ваше первое пальто, профессор?

– Утопил в реке, как вы и хотели.

Профессор одобрительно окинул свою будущую героиню взглядом, сел с ней на заднее сиденье и дал знак водителю. Покинув территорию аэропорта, они помчались по окружной дороге. Город, поддразнивающий густым созвездием своих огней, остался в стороне.

– Не это сейчас главное, – сказал Монрей в ответ на разочарованный взгляд своей спутницы и достал ноутбук. – Поговорим о вашей новой жизни. До моей виллы еще около двух часов езды, поэтому не будем терять время.

Женька со вздохом оторвалась от окна, откинулась на спинку сиденья и стала слушать. Профессор рассказывал историю семьи де Бежаров медленно, останавливаясь на каждом событии. Свой рассказ он сопровождал изображениями местности, домов и портретами родственников, которые были собраны в его ноутбуке. Девушка повторяла сказанное профессором, будто заучивала урок. Кроме необходимой информации она видела в этой чужой жизни ключ к чему-то для нее более важному, может быть, ключ к победе. Она была права, но только отчасти, – это и был ключ, но ключ всего лишь к входным дверям.

– В тысяча шестьсот двадцатом году Людовик Тринадцатый[2] издал эдикт о присоединении Беарна, – сказал Монрей.

– О присоединении, – повторила фехтовальщица.

– Присоединение означало возвращение отнятых земель католикам[3]. Это вызвало решительное сопротивление беарнских протестантов. Ваша семья, как я уже говорил, тоже принадлежала протестантской вере[4]. В тысяча шестьсот двадцатом году в стычках с отрядами короля, которые возглавлял герцог д’Эпернон[5], погиб ваш отец и старшие братья.

– Погиб в тысяча шестьсот двадцатом, – снова повторила девушка.

– После смерти вашего отца нужно было отстраивать разрушенное хозяйство и отдавать долги. Матушка ваша как могла, старалась спасти положение. Она распродала фамильные драгоценности, а потом нашла вам жениха из родни своего мужа.

– Наверняка, старик!

– Пятьдесят семь, но состоятельный. Очень приличный жених.

– Вы что, издеваетесь? – возмущенно раздула ноздри фехтовальщица, уже принимая жизнь французской провинциалки за свою.

– Нет, конечно! Ваша матушка полагала, что спасет вас не только от нищеты, но и от глупости.

– От глупости?

– Именно. Вы слишком часто общались с дворовыми детьми, играли в их игры, одевались в крестьянскую одежду, скакали по округе на лошади и убегали плавать на реку, бросив уроки музыки и латыни. Это вызывало толки и, кроме того, ваша матушка устала изыскивать средства, чтобы платить за ваше образование учителям.

– А ее никто не заставлял так тратиться. Зачем мне то, что я не выношу?

– Как и все матери, Манон де Ренар хотела, чтобы вы были не хуже других, когда настанет пора подыскивать вам жениха. Она мечтала отправить вас в пансион, чтобы как следует подготовить к семейной жизни девушки из благородной семьи, но все не могла скопить денег на обучение, а после того, как она застала вас с господином Галиотти…

– Галиотти? Это кто?

– Учитель фехтования, итальянец. Прежде он обучал этому предмету ваших братьев.

– И что же мы… с господином Галиотти?

– Около полугода он тайно давал вам уроки фехтования за стеной старой часовни. Вы заплатили ему за обучение сапфировым перстнем, который выкрали из семейной шкатулки. Ваша матушка была потрясена и даже уговорила вашего жениха приблизить день свадьбы.

– И я вышла замуж?

– Увы, нет. Помешала скоропостижная смерть вашей матушки. Свадьба была отложена на год, но вы не стали ждать, а продали поместье, потом поменяли веру и в августе тысяча шестьсот двадцать четвертого года поехали в Париж.

– Зачем?

– К младшей сестре вашей матери тетке Полине де Ренар. Тоже, надо сказать, интересная историйка. Когда-то Полина влюбилась в учителя музыки и сбежала с ним в столицу. Когда она забеременела, учитель ее бросил. С трудом, но ей удалось устроиться нянькой в Приют Подкидышей. Настоятельница приюта порекомендовала Полину в жены одному парижскому судье. Судье нужен был титул, он закрыл глаза на чужого ребенка, и Полина неплохо устроилась. Поразмыслите над этим – тоже удачный ход для вашей победы.

– Это не мой ход. Что дальше?

– На дороге неподалеку от Этампа ваш экипаж ограбили и отобрали все те деньги, которые вы получили от продажи поместья. У вас остались только некоторые вещи, рекомендательное письмо от приходского священника и кошель с десятью пистолями[6], который был спрятан в потайном кармашке вашего баула.

– А десять пистолей – это много?

– На первое время достаточно. Подробнее об этом вам расскажут позже.

– А мне тоже придется участвовать в этой истории с алмазными подвесками? – спросила девушка.

– Не придется.

– Почему?

– Зачем вам чужая история? Сделайте свою, тем более, что сюжет, в котором вы участвуете, принадлежит не Александру Дюма, а мне. Поэтому советую не тратить попусту время на поиски известных вам лиц из числа королевских мушкетеров, – их еще не было в Париже. Для примера, господин д’Артаньян стал мушкетером только в тысяча шестьсот сорок четвертом году. Даже господин де Тревиль еще не являлся капитаном королевской роты. В тысяча шестьсот двадцать четвертом году ему было лишь двадцать пять лет, и он служил прапорщиком французской гвардии.