Фехтовальщица - [90]

Тут Дракон изобразил обиженного в лучших чувствах принца в изгнании и получил индульгенцию на десять прегрешений вперед. Но он ее быстро истратит, поскольку никак не освоит сложную науку «не зарываться».

После этого «заседания» ко мне в библиотеке подошла Астория и попросила поговорить без свидетелей и под секретом. Мы зашли в один из множества пыльных классов.

— Грейнджер, послушай, я… я честно не хотела. Но должна извиниться. Ну, наверное, можно было бы и не признаваться, но как–то не по себе, знаешь…

— Да не очень. Признание, чистосердечное, от слизеринки — это само по себе странно и удивительно, а ты еще и сформулировать не можешь…

— Ну, да, как из Хаффлпаффа сбежала.

— Ну, за Винсом, Эрни или Сьюз я особо бормотания не замечала, — ехидно протянула я. Девочка смутилась.

— Знаешь, я много ошибок навертела. И Джинни теперь думает, что меня можно чуть–чуть пошантажировать. Но пока все еще не так серьезно. Ну, то есть серьезно, но не катастрофично. Ну, и она ни о чем серьезном не просит пока. Но дальше же больше…

— Ты опять больше с внутренним голосом говоришь, чем со мной. Вот только он в курсе всех событий, а я нет. Что мне понятно — ты совершила какой–то некрасивый поступок, была столь неосмотрительна, что о нем узнали остальные девочки со Слизерина, среди них и Джинни. И теперь младшей Уизли от тебя что–то понадобилось настолько сильно, что она не погнушалась прибегнуть к шантажу. Сделай или отдай то–то или я всем расскажу. Так? Теперь рассказывай, каким боком тут замешана я. Раз уж все «не катастрофично».

— Гм. Если ты думаешь, что мне так просто взять и все рассказать, то ошибаешься. И… пообещай, что не запретишь мне приходить по утрам, что не прогонишь!

— Солнышко, это ж не команда квиддичистов, а я не ее капитан. Мы просто друзья. Пока так удачно все складывается, что дружим все со всеми, но рано или поздно кто–то будет дружить с кем–то неприятным остальным. Это неподсудно и незапретно. Говори давай. Могу обещать, что особо трепаться не буду, если от моего молчания никто не пострадает.

— Обещаешь?

— Да.

Знакомо искрануло. Ого. Я, кажется сейчас дала серьезную клятву. Левое запястье словно прижгло раскаленной проволочкой. Если вспомнить слова учителя Бёрка, вот настолько важен этот разговор слизеринке Гринграсс. Что же она такого натворила?

— Понимаешь, мы просто сидели с ней, делали уроки и я… я, вроде бы даже так как–то просто пожаловалась, что Драко совсем на меня не обращает внимания. А она сказала, что на нее не обращает внимания Гарри. Ну, понимаешь, как будто что–то общее у нас. Понимаешь, да? И потом она такая говорит, что виновница всегда одна. Что ты вертишь парнями, да все сплошь чистокровные, а в тебе всей успешности — дружба с профессором Снейпом.

— Это когда мы успели?

— Да все знают! Он тебя всегда выделял. Сам отработок не назначал и пап… э… профессору Гринграсс не советовал. Но я не про это, не сбивай. Ну, понимаешь, она как–то так говорила, и я подумала, а вдруг ты правду всем глаза застишь. И надо же делать что–то, пока Драко… Пока… Ну, не знаю, что я там думала про пока! Я только и знала, что грязнокровки опасные, а чем — как–то не интересовалась, пока тебя не встретила. Ой! — девочка в испуге зажала себе рот рукой.

— Проехали, дальше давай. Я это слово не произношу исключительно потому, что Невиллу обещала. Понятие «чистокровки» употреблять вместе со словом «магглокровные» — те же яйца, только в профиль. Потому что раз уж одни «чисто — ", значит просто по аналогии вторые — не «маггло — ". Либо тогда уж маго– и магглокровки. Но про «магокровок» я совсем уж никогда не слышала.

— Я тоже. — Помолчали. Потом Астория тяжело вздохнула и продолжила. — Так вот, я связалась как бы от папы с одним человеком, он там поднял связи… И я… И он… И та статья в газете — моих рук дело. Я только хотела, чтобы Драко увидел, кто ты на самом деле есть. Я же думала, что ты за него замуж хочешь. И что тебе вообще все равно за кого, лишь бы за чистокровного — МакМиллан, Поттер, Лонгботтом, да даже Крэбб с Гойлом!

— Вот знаешь, чтобы я этих «даже» не слышала больше, ага? Мои друзья для меня равноценны и дороги. Негодящих среди них нет, не было и не будет, раз уж это мои друзья. Кстати, они и Драко друзья. Ты сама–то присмотрись — Винс и Грег отличные парни.

— Да. Ну и… Ну и теперь Джинни требует, чтобы я ее привела на тренировки хоть как–то. Иначе всем расскажет. А мне и от родителей влетит. И Драко за тебя обидится, я же не дура — понимаю это.

— Бестолочь ты, а не дура. Папе сообщи все то же самое, да побыстрее, пока в Министерстве люди живые остались. Там Министр такой террор устроила — выясняет, кто под нее копает. Уже вскрыла два заговора и один готовящийся теракт. И если среди тех, кто в опале, уже есть тот папин друг… Короче, подставила ты родителя не слабо. Но Джинни ничего сказать не может, если не дура — у нее у самой папа в Министерстве начальником отдела работает.

— Так ты не сердишься?

— За то, что ты выставила меня роковой красоткой? Нет, — усмехнулась я, поправляя в кармане рубашки колдофото, на котором мы с Этьеном вдвоем, и совсем–совсем не видно милашки Люси.