Феерия для другого раза I - [2]

– Прыщик, малыш?

У меня вскочил на подбородка прыщ, размером с ноготь, я его трогаю… У него тоже полно прыщей…

– Ты их расчесываешь?

– Как?… Как?… Как?… – он испугался… все понятно…

– Дерьмо! – раскрякался, что утка, – как, как, как…

Я знаю, что говорю, этот малый может с легкостью убить, но только в компании четырех или пяти таких же, как он. Черт! Зачем же они приехали из такой дали? Чтобы вступить в права наследования? Может, убедиться, что я уже убит?… они подумали… И поэтому они здесь, простофили?… удивлены?… Клеманс подвигла на это, наверное, страсть? старая влюбленность? хотела меня предупредить? У нее умиленное лицо… но это долго не продлится! Двадцать радиостанций каждый день выносят мне приговор…

Ах, дорогая Клеманс! Ах, дорогой Марсель! Ах, дорогой Малыш!.. Ничего, кроме воспоминаний!.. Придут ли они уронить слезу на мою могилу?… меня четвертовали, бросили собакам… Собаки сейчас голодные… не то, что хозяева! Это звучит в каждом сообщении, на всех радиоволнах! Под прямым прицелом в час «X» гнусное чудовище! вздыхать не время!

В результате Клеманс и ее парнишка явились несколько преждевременно… Они хотят всех опередить, опередить толпу… и что за беда, что знакомы со мной всю жизнь, что мы были членами одной семьи после 14-го! Парень, затаившись в углу, в полумраке, рассматривает книжки, в конце концов, это мои полки… Уж Клеманс наведет тут порядок! Никаких разбросанных повсюду книг! Нет! Я сам их никогда не убираю! Они же пришли ко мне как «будущие наследники»… Ох, как у Клеманс мрачно! ее intérieur[8]… О черт, я начинаю выходить из себя! И вообще, я слишком добродушен! Парень! Веревка! Браззавиль! Гильотина! Наследство! Да пошли они все с их любопытством! Я смотрю на Клеманс, я прекрасно вижу… не осталось ни капли былой красоты… опухшая, в морщинах, мертвенно-бледная… Мне хочется сказать ей: уличная девка, ты всего лишь толстая грязная шлюха! Мне плевать! На тебя, на твоего мальчугана! черт вас всех побери!

Они жаждут грязи! Они пришли поглазеть на смертника, которого завтра повесят, она сама почти труп, она… сочащаяся гнилью дряхлая развалина, старая климактеричка! Желчь! Плоть женщины оплывает, как воск, прогорклое сало тает, течет, обтекает, сочится под нее! преисполненные яда мерзавки, кровотечения, фибромы, жировые отложения, вздувшаяся печень, мольбы… Конец восковых свечей ужасен, конец дам тоже… Месса окончена…*[9] Выходите! Выходите! Нечего ухмыляться!..

И вот они тут, оба… Ну и?… Ну и?… Они говорят? не говорят? Чего они хотят, в конце-то концов? Прочь! У них не надолго хватило смелости!

– Убирайтесь! Вон!

Я их подталкиваю…

Никакого ответа!

Мы не вчера познакомились, я хочу сказать, Клеманс и я… уже тридцать два года, я считал…*[10] тридцать два года заслуживают уважения… Здание, которому тридцать два года, – впечатляет! Собаки подохли, лифт не работает, консьержка превратилась в старуху… Я ищу для вас сравнение… потрепанность…

День нашей первой встречи так далеко… У меня хорошая память, я выцарапываю события из тьмы времени, я не могу ничего забыть… Это не доказательство ума… И не для того чтобы похвастаться своей памятью… в конечном итоге, это так… Я называю месяц и число, 15 мая, Валь… больница, Валь-де-Грас[11]…*[12] Валь был так давно! Я не хочу потерять вас в своих воспоминаниях… Я поворачиваюсь к молодому человеку, стоящему там, у стены, неблагодарный ублюдок… Не буду описывать его в деталях, он того не стоит… Ом iiw риг по карманам… не страшно… все молодые люди шарж и карманах… револьвер? эрекция? Лучше бы я снова заговорил с ним о его прыщах… Какой-нибудь лосьончик?… Ба! Тем хуже! Они не уйдут… Они голлисты… вся их семья… Конечно, так оно и есть! Это модно… Ненависть в моде!.. Ненависть есть всегда, она никуда не девается, но теперь стала модной!.. Таких в Париже четыре миллиона, кипящих ненавистью, ненависть в моде… четыре миллиона – уже нечто!.. Последний фриц на Вилетт, сабли наголо! Заклятый враг! Удавленники, воры, принципы, Честь, Родина! Я часть великого подъема, мои почки, череп, аорта… кусок сырого MHCii, толщиной в метр, вам обеспечена площадь Конкорд!*[13] Разделка туши предателя! Расписано по минутам, точный удар, не то что прыг-скок на Марне! возня «а ля Верден»! Добыча для одного из тысячи! совершенно откровенно все рискуют! Воплощенные мечты женщин, девушек и кожевенных заводов! Кожа – отрасль государственной промышленности! Игра в охоту! Охота на загнанного, затравленного зверя – что не охота, а добыча, на блюдечке с голубой каемочкой!

У него, наверное, «браунинг», у парня этого, ну что за притворщик? чем он рискует? ничем абсолютно! Слава? Модель! Наставил дуло, пух! Пуля в сердце! Это не бред! Если бы их было шесть или семь! Один – не толпа… А ему бы хотелось… Клеманс – понятное дело, она зарится на мое жилье, вид на весь Париж, лифт, совсем рядом метро… Они же живут в четырех комнатах в Ванве… удобных, конечно, но маленьких! Она мечтает посидеть у моего открытого окна… потом она оглядывает мебель, потолок, цепкий взгляд, как будто она собирается снести перегородку, как будто она уже переезжает…