Феерическая академия - [5]

— Смотри на орех! — произнесла белочка непривычным баском, водя перед глазами орехом. — Ты больше не будешь пить! Ты больше не будешь пить волшебный нектар хмеля!

— Да отстаньте от меня! Я вообще не пью! — отмахнулась я от живности. Мне на голову посыпались бумаги. Прямо возле руки лежал какой-то диплом. «Диплом Академии фей, с отличием, выданный по специальности «Крестная фея». Я открыла его, пытаясь найти имя феи, но часть с именем была вырвана. Собственно, как и вкладыш с оценками.

— Если я фея, то где моя волшебная палочка? — устало спросила я, обрадовавшись мысли, что ею можно взмахнуть, и все тут же станет хорошо.

— Так ты ее где-то посеяла! Пропила! — наперебой орали мыши, ползая по мне. — Не помнишь? Вернулась, дверь выбила, еще полночи песни горланила. Неприличные.

— Какие неприличные? — уточнила я, пытаясь взять себя в руки и шаря рукой в ворохе писем. Точно такое же письмо я видела в руках у феи.

— Я попрыгаю, попрыгаю на палочке твоей! На волшебной, на волшебной, не такой, как у людей! Оближу ее… — запели мыши, пока я рассматривала бумажки, которые начинались приблизительно одинаково: «Дорогая крестная! Умоляю! Помоги! Ты обещала, что после свадьбы все будет хорошо…»

— Вот! — протянули мне какую-то страшную палочку, склеенную и перемотанную какой-то светящейся ленточкой. — Твоя старая палочка. Мы ее спрятали. От тебя же! А знаешь, что ты ею делала?

— Не знаю и знать не хочу! — спохватилась я, принимая из рук мрачное убожество, с которого сыпались волшебные искры. Я зажмурила глаза, как следует, сделала глубокий вдох, взмахнула ею и произнесла: «Хочу, чтобы все было хорошо! Чтобы я вернулась к себе домой и у меня никогда не было этих дурацких крыльев!»

— А-а-а-а! — заорали мыши, прячась по углам. Птицы вспорхнули, а белка рыжей пулей вылетела из окна. — Спасайтесь! Лучше бы колдырила, чем колдовала!

Глава третья. Феёвенькие перспективы

Палочка заискрилась, меня бросило в сторону, а из кончика сломанной палки полетели огоньки, начиная радостно плясать по убогому домишке.

— Отлично, — сардонически заметила ближайшая мышь, снимая колпачок. — Теперь еще и дом сожгла. Пустили фею пожить! Ты нам еще за коврик не ответила!

Через полчаса мы с мышами сидели возле головешек, сломанная палочка лежала рядом, а я обхватила голову.

— Мы бы тебя убили, но как представим, сколько закапывать, — понуро заметили мыши, сидя рядом со мной на каком-то бревне, пока домик догорал.

— Я честно пыталась потушить, — возразила я, пообещав себе ничему не удивляться. Очки съехали, а я шмыгнула носом. — Честно-честно!

— Ага, и тогда обвалилась балка! — послышался голос какой-то очень расстроенной мышки. — Что нам делать? Куда нам теперь податься?

— Да-а-а! — сказала белочка басом, сидя на суку, а мне в голову полетел орех, но я была хитрее, поэтому орех пролетел мимо.

Рядом со мной лежала сломанная палочка и груда обгоревших писем, на которые я с грустью смотрела, осознавая реальность этого мира. Траву можно потрогать, шишку тоже, ветер холодил лицо, а от головешек идет жар. Да, это настоящий мир! И крылья у меня тоже настоящие! И неприятности отнюдь не сказочные.

— И что мне теперь делать? — поинтересовалась я, глядя, как добрые птички снимают с меня мерки. — Ваши предложения?

— Сидеть смирно! — прочирикал пестрый воробей. — Сорок один клюв в ширину!

— Ага! — вздохнули мыши, поддевая дерн. «Мама! Мама! А как копать могилу?» — поинтересовался совсем писклявый тихий голосок. «Так же, как норку, сынок! Только шире и глубже!» — послышался еще один голос.

— Хорошо, что нужно делать? Что входит в обязанности крестной феи? — наобум спросила я, перерывая груду писем. «Дорогая крестная, я прошу! Приезжай ко мне! Я так больше не могу! Поживи у меня хоть пару дней! Умоляю! Этот древний чернокнижник меня…» — прочитала я начало обгоревшего письма, так и не приоткрывшего завесу тайны, покрытой браком. Чернокнижник, говорите? А не может ли этот замечательный, очаровательный старый пердун вернуть меня домой за большое спасибо и красивые глаза? Я даже готова начистить ему до блеска карму, написать хвалебные отзывы на заборе, нарисовать грамоту, лишь бы сейчас очутиться дома за чашкой чая!

— Вот всему ее учить надо, — зачирикали птички, подлетая ко мне. Одна из них запуталась в моих волосах, видимо, намереваясь свить на мне гнездо. — Прикоснулась волшебной палочкой к письму и сказала «Перенеси меня к ней!»

— Вот зачем? Мы только-только с кротами договорились! — почти хором заорали мыши, гневно косясь на добрых и болтливых птичек, а я тут же схватила палочку, взмахнула ею и прикоснулась к пергаменту.

— Перенеси меня к ней! — негромко произнесла я, не сильно рассчитывая на успех, но меня подняло в воздух, дернуло из стороны в сторону, а потом все перед глазами побежало волшебными искорками. Я чуть не выронила сломанную палочку, пока меня швыряло в зоне феерической турбулентности, а потом бережно приземлило неподалеку от огромного мрачного дома. Темные монументальные стены мелькали узкими просветами зашторенных окон, черная крыша мрачнела на фоне сумрачного неба, а сад вокруг был опутан чем-то белым.