Федюнинский - [48]
И спросил:
— Как вы считаете, могут ли немцы в ближайшее время повторить наступление на Ленинград?
— Думаю, что нет, товарищ Сталин, — ответил Жуков. — Противник понес большие потери и перебросил танковые и моторизованные войска из-под Ленинграда куда-то на центральное направление. Он не в состоянии оставшимися там силами провести новую наступательную операцию.
Генерал армии Федюнинский так вспоминал свое новое назначение:
«Позвонил командующий фронтом:
— Вы не забыли, что являетесь моим заместителем? Немедленно приезжайте.
Причина неожиданного вызова прояснилась только в Смольном. Генерал армии Г. К. Жуков объявил:
— Вступайте в командование фронтом. Вас знакомить с обстановкой нечего, она вам известна. А меня срочно вызывают в Ставку…»
Бои на истощение сил, проводимые под Ленинградом в сентябре и начале октября, дали результат. Защитникам Северной столицы предстояло им воспользоваться.
За себя в Ленинграде Жуков оставил не Хозина, а Федюнинского. Однако обязанности командующего 42-й армией с него сняты не были.
Штаб 42-й находился в Ленинграде по адресу: Благодатный переулок, 15. Штаб Ленинградского фронта — в Смольном, на втором этаже. Можно предположить, что командующий войсками Ленинградского фронта и его заместитель и одновременно командующий 42-й армией много времени проводили рядом, планируя операции, увязывая действия армий, дивизий, флотских с береговыми частями и соседями.
Однако вскоре, а именно 26 октября 1941 года, Федюнинского назначают командующим 54-й армией соседнего Волховского фронта.
Октябрь 1941 года был месяцем тревожным.
Немцы подступают к самым стенам Москвы. Танковые группы Гудериана и Гепнера широким охватом пытаются замкнуть железное кольцо вокруг столицы. 16 октября в Москве поднимается паника. Из «обреченного» города хлынула состоятельная часть населения, которая не успела эвакуироваться. Бегут, прихватывая кассы, директора заводов и руководители крупных учреждений. Бегут, набивая грузовики сухой колбасой, консервами и другими продуктами долгого хранения, торговые и партийные работники высшего звена, служащие наркоматов. В учреждениях жгут документы. Информация о московской панике, которую удалось погасить с трудом, доходит до Ленинграда. Здесь, в первую очередь среди руководства, возникает беспокойство: если немцы захватят Москву, то оттуда тут же вернутся соединения, которые немецкое командование месяц назад перебросило в полосу действия группы армий «Центр», чтобы сильнее разогнать «Тайфун». Тогда Северной столице не устоять.
После отбытия в Москву Жукова в Военном совете Ленинградского фронта начинаются интриги. Их авторами и неутомимыми моторами стали партийцы, высший эшелон ленинградской партийной организации. Сталину докладывал в основном первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) и член Военного совета Ленинградского фронта А. А. Жданов. Кроме всего прочего, у Андрея Александровича была личная переписка со Сталиным. Писал он партийному вождю, конечно же, не о личном — о проблемах с кадрами, которые остро стояли и в городе, и на Ленинградском фронте.
В Ставке, наконец, решили сменить не поддающегося общей дисциплине маршала Кулика. 26 сентября 1941 года на 54-ю армию был назначен генерал Хозин. Жуков, оставшись без начальника штаба, позвонил в Москву в Генштаб с просьбой на освободившееся место начштаба Ленфронта «сейчас же выслать самолетом генерала Анисова», на что маршал Б. М. Шапошников предложил ему найти подходящего человека «временно у себя». — «Прошу дать хорошего начальника штаба, — продолжал настаивать Жуков. — Очень прошу дать хорошего начальника штаба, так как с управлением здесь очень плохо. Обстановка сложная как на море, так и на земле, так и в воздухе. Считаю, Анисова можно дать, а там оставить Маландина, который зря сидит в Западном. Или прошу Соколовского дать». — «Хорошо, разберем», — ответил Шапошников.
Москва не прислала в Ленинград никого. Ни нового командующего войсками фронта, ни начальника штаба…
В октябре многие события произошли и в судьбе нашего героя.
Оставленный на обширном хозяйстве, окруженный не столько военными, сколько партийцами, Федюнинский очень скоро понял, что оказался даже не между двух, а между семи огней.
Ставка требовала во что бы то ни стало прорвать блокаду.
Вторая попытка прорыва пришлась на период командования войсками фронта Федюнинским. Замысел операции был следующим: одновременным ударом навстречу друг другу 54-я армия и ударная группировка Ленинградского фронта прорывают немецкий фронт и снимают блокаду. 54-й армией в этой время командовал Хозин.
Немцы опередили. Они ударили на Тихвин с целью полностью отрезать Ленинград от остальной страны. Чтобы остановить немецкое наступление, часть сил, накопленных для прорыва блокады, пришлось перебросить на тихвинское направление. В самый разгар боев под Тихвином 23 октября 1941 года заместитель начальника Генштаба Василевский по поручению Верховного главнокомандующего срочно телеграфировал в Ленинград Федюнинскому, Жданову и Кузнецову:
«Судя по вашим медлительным действиям, можно прийти к выводу, что вы всё еще не осознали критического положения, в котором находятся войска Ленфронта.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.