Фатальная ошибка - [39]

— Приятно вернуться домой, — сказала она. — За всеми делами забываешь, как близко тебе это место. А между тем вот оно, никуда не делось. Те же поля, та же ратуша, те же рестораны, кофейни. Детишки, перебрасывающие друг другу диск на лужайке. Возникает ощущение, что все в мире прекрасно, нигде не может происходить ничего плохого. — Она с шумом выдохнула воздух. — Ну вот, папа, я все тебе рассказала. Что ты об этом думаешь?

Скотт выдавил из себя улыбку, пряча за ней охватившее его смятение.

— Я думаю, надо найти способ с минимальным ущербом охладить пыл мистера О’Коннела, — ответил он, сам не вполне уверенный в том, что говорит. Тем не менее он постарался вложить в свои слова как можно больше убежденности. — Может быть, достаточно просто поговорить с ним. Или уехать куда-нибудь на время. Это, конечно, помешает твоей диссертации, но в жизни всегда так. Все происходит не совсем так, как планируешь. Однако я не сомневаюсь, мы что-нибудь придумаем. Судя по твоему рассказу, это не такая серьезная проблема, как я боялся.

Эшли, казалось, вздохнула с облегчением:

— Ты так думаешь?

— Да. И уверен, что твоя мама придерживается того же мнения. В своей практике ей нередко приходилось сталкиваться с крутыми типами — и в делах о разводе, и в делах о мелких преступлениях. И случаев дурного, оскорбительного обращения она тоже насмотрелась, хотя это, как я понимаю, не совсем то, что мы имеем сейчас. Так что она вполне компетентна в делах подобного рода.

Эшли кивнула.

— Он ведь ни разу не ударил тебя? — спросил Скотт, хотя дочь уже отвечала на этот вопрос.

— Я же говорила тебе, что нет. Он только все время твердит, что мы созданы друг для друга.

— Хм. Не знаю, кто создал его, но знаю, кто создал тебя, и не уверен, что это делалось для него.

Эшли улыбнулась.

— И поверь мне, — Скотт старался продолжать в том же шутливом духе, — не такая уж это большая трудность, чтобы с ней не мог справиться историк с хорошей репутацией. Все, что требуется, — провести небольшое расследование: докопаться до первоисточников, найти какие-нибудь документы, свидетельства очевидцев. Короче, затратим немного усилий — и определенный результат будет достигнут.

— Пап, — рассмеялась Эшли, — можно подумать, что это какая-то научная проблема.

— А разве не так? — отозвался Скотт и, повернувшись к ней, успел поймать у нее на губах улыбку, которая пробуждала в нем столько воспоминаний и в которой заключалась главная ценность всей его жизни.

По субботам в школе, где работала Хоуп, проводились футбольные матчи, и она рвалась туда, но в то же время хотела дождаться приезда Скотта и Эшли. Она знала по опыту, что утреннее солнце хоть и подсушит поле, но не до конца, так что игра предстоит тяжелая и грязная. Лет двадцать назад мысль о том, что девушкам придется бегать по грязи, казалась настолько дикой, что матч, скорее всего, отменили бы. Теперь же Хоуп была уверена, что ее футболисткам не терпится схватиться с противником в этих экстремальных условиях. Пот и грязь ныне воспринимались позитивно. В том, что касалось грязи, прогресс был налицо.

Она возилась на кухне, поглядывая то на стенные часы, то за окно и прислушиваясь, не раздастся ли знакомый шум автомобиля Скотта. Потеряшка тоже ждал у входной двери. Он был уже слишком стар, чтобы изнывать от нетерпения, но оставаться не у дел все-таки не желал. Он хорошо знал вопрос «Хочешь на футбол?», и, как бы тихо Хоуп ни произносила его, он мгновенно переходил от полукоматозного состояния к бурной радости.

Окно было раскрыто, из соседних домов доносились привычные звуки, ставшие непременной составляющей субботнего утра: кашель заводимой газонокосилки, сменяющийся внезапным ревом; завывание воздуходувки, разметающей опавшие листья; пронзительные крики ребятни в соседнем дворе. Трудно было представить, чтобы что-нибудь могло угрожать этой упорядоченной жизни. Хоуп, конечно, не могла знать, что та же мысль почти в то же время пришла в голову Эшли.

Отвернувшись от окна, она увидела стоявшую в дверях Салли.

— Ты не опоздаешь? — спросила та. — В котором часу у тебя игра?

— Какое-то время у меня еще есть.

— Сегодня важная встреча?

— Они все важные. Просто одни чуть важнее других. Думаю, мы будем на высоте. — Помолчав, она добавила: — Они могут прибыть в любую секунду. Скотт ведь сказал, что выедет рано.

Салли, чуть поколебавшись, сказала:

— Думаю, надо будет пригласить Скотта в дом. Он захочет принять участие в обсуждении этого дела.

— Да, конечно, — отозвалась Хоуп, хотя это предложение не вызывало у нее восторга.

Когда речь заходила о Скотте, она, как сказали бы раньше, испытывала неловкость, только это было глубже и сложнее. Хотя Скотт никогда не выражал открыто своего отношения к ней, она полагала, что он ее ненавидит. На дух не переносит. Или, может быть, презирает. Или злится из-за того, что она соблазнила Салли со всеми вытекающими из этого последствиями. Как бы то ни было, у него имелся целый ворох причин ненавидеть ее, и Хоуп не верила, что может тут что-то изменить.

— Не уверена, — сказала Салли, — что тебе стоит оставаться здесь, когда они приедут и я приглашу Скотта в дом.