Фасс! О юных собаководах - [31]

— А зубы у собаки зачем осматривают?

— Собака с плохими зубами теряет часть своих служебных качеств. Если у нее неправильный прикус, то и хватка у нее не может быть сильной и крепкой.

— Вовка, ты что тут? — хлопнул его по плечу Леня. — Иди со мной скорей. — И он увлек его за собой к будке с холодными напитками.

— Держи, — нагрузил он его бутылками и стаканами, — тащи на ринг.

Вовка побежал к огороженному веревками небольшому плацу, где посредине стоял стол, а по краям, почти у самых веревок, кругом водили собак. Судья и ассистенты осматривали у собак зубы.

— Хорош, хорош, — говорил судья. — У этого перекус, отойдите с ним назад.

Одна собака никак не хотела показывать прикус. Вожатый продел через свою ногу ремень, но открыть губы собаке никак не мог.

— Сядьте на нее, — порекомендовал судья, — поднимите ей голову, ремнем окрутите морду, вот так, ну, а теперь приподнимите губы, да не открывайте ей рта. Вот так, хорошо!

Вожатый после осмотра открутил ремень, и собака вдруг цапнула его за руку.

— Безобразие! — возмутился судья. — Собака из питомника, а вожатый обращаться с ней не умеет.

— Спасибо за воду, — обратился он к Вовке. — Ну, товарищи ассистенты, расставьте собак!

— Вовка, Вовка, — услышал Вовка голос Ланы, — иди скорее! Шустрого на ринг выводить.

Вовка со всех ног кинулся за Шустрым.

— Ну, желаю удачи! — крикнула ему вслед Лана.

— Рядом, Шустрик, рядом! — как можно спокойнее говорил Вовка, но голос у него дрожал.

— Тебе на четвертый ринг, это вон там, за прудом, — подбежал к Вовке дежурный с желтым бантом. — Вызывал я тебя, вызывал, где пропадал?

На ринге было уже много собак, и их водили по кругу.

— Становись, мальчик! — крикнул ему военный с зеленым бантом.

«Судья», догадался Вовка и стал сзади всех. Впереди него шел один парень из школьного кружка, потом еще три из клуба, а остальных он не знал.

— Пройди на четыре собаки вперед, вот за этой стань, — услышал Вовка.

Он быстро перебежал на указанное ему место.

— Пройди, мальчик, еще на две собаки вперед.

Теперь он шел пятым.

«Хорошо это или плохо?» думал он.

— Остановитесь, — попросил судья.

— Сидеть, Шустрый!

Судья осматривал у собак прикус.

— Покажи-ка! — остановились перед Вовкой судья с ассистентами. — Умеешь прикус показать?

— Зубки, Шустрый, зубки! — Шустрый поднял голову и под общий смех оскалил плотно сжатые зубы.

— Прекрасно, если бы все так показывали, — серьезно сказал судья.

— Ну, пройдитесь еще раз, — когда у всех собак осмотрели зубы, попросили ассистенты.

Опять все пошли по кругу.

— Стань за первой собакой, — обратился к Вовке судья. — Сколько ему времени?

— Десять месяцев, — ответил Вовка.

— Вовка, Вовка! — услышал громкий шопот Вовка и посмотрел по сторонам. За веревкой стояла Лана, и по ее сияющему лицу Вовка сразу понял, что Шустрый не провалился.

— Довольно! Четыре первые собаки, отойдите в сторону, остальные еще походите!

— Поздравляю, молодой человек, «очень хорошо» нам обеспечено, — сказал Вовкин сосед, — а для младшего класса это высшая оценка.

— Ну? — широко улыбнулся Вовка.

— А вы что, первый раз на выставке? — полюбопытствовал словоохотливый сосед.

— Первый, — кивнул головой Вовка. — А сколько времени вашему?

— Мой старше вашего, ему уже один год три месяца.

— А что это теперь делают? — спросил Вовка.

Каждую собаку отдельно подводили к столу, судья внимательно осматривал ее со всех сторон и говорил: «Высокозадый, грубая голова…»

— А это описывают экстерьер. Сперва вот их опишут, а потом и наших.

Наконец дошла очередь до Шустрого.

— Фамилия? — спросил у Вовки судья. — Кличка? Сколько времени? Выставочный номер? Ну-ка, пробеги с ним.

— Прекрасный экземпляр, — услышал Вовка и от радости пустился бежать что есть духу.

— Не так быстро, — остановил его судья. — Прекрасный аппарат движения. Хороший, мощный кобель, — диктовал он, — с прекрасной головой. Мягковата лапа, но это пройдет, слишком молод. Получай, — протянул он Вовке длинную бумажку, на которой было напечатано: «Второе очень хорошо». — Веди его теперь на место.

Вовка не чувствовал ног от радости.

— Шустрик ты мой золотой!

Над Игруном висела белая бумажка.

— «Первое отлично», — прочитал Вовка.

— Как вам удалось такого Гулливера выкормить? — спросил, поздравляя Вовку, сосед. — Ведь конкурировал с воспитанниками питомника.

Вовка прикрепил над Шустрым полученную оценку и побежал к Диме.

Димы на месте не было. Таймыра была уже на ринге, и Вовка пошел посмотреть, как у нее дела.

Таймыру Дима водил первой собакой и был красный, как его пионерский галстук.

Увидя Вовку, он ему весело подмигнул: знай, мол, наших.

— Вот гляди, — протянул он оценку Вовке, когда ринг окончился.

— «Первое очень хорошо»? Здо́рово, поздравляю.

— А у тебя как?

— «Второе очень хорошо».

— А почему не «первое»?

— Лапа мягковата, — объяснил Вовка.

— Пойдем на демонстрацию работ посмотрим, — предложил Дима.

— А Таймыра?

— Тетя пришла, попрошу побыть с ней.

Освободившись от Таймыры, мальчики побежали на стадион, где шла газовая атака. Собаки в противогазах и противоипритных чулках носились от одного пункта к другому.

— Донесения носят, — пояснили из публики тем, кто запоздал, — а вот эта с сумкой — санитар.