Фарфоровое лето - [44]

«Наши ухудшившиеся отношения с Германией имеют свои преимущества, — думал Юлиус, в то время как мимо проплывал скучный вокзал Аттнанг-Пуххайма, — существует тысячемарковый барьер, позволяющий мне в разгар сезона найти жилье без предварительного заказа».

Традиционные места отдыха в Австрии были почти пусты. Немецкие туристы, еще в прошлом году составлявшие сорок процентов всех отдыхающих, больше не приезжали. С того момента, как Адольф Гитлер 1 июня подписал имперский закон об ограничении поездок в Австрию, являвшийся ответом на борьбу австрийцев против национал-социализма, и каждый немецкий гражданин обязан был платить 1000 рейхсмарок пошлины за поездку сюда, немцы предпочитали отдыхать в других странах или проводили отпуск дома. Это наносило Австрии заметный экономический ущерб.

Юлиус Лётц собирался поехать на одно из Зальцбургских озер. Он, правда, не умел ходить под парусами, зато хорошо плавал и любил подолгу грести. Он еще не решил, где остановится. По приезде в Зальцбург он собирался сесть на самый удобный и быстрый автобус и таким образом облегчить себе выбор.

Было шесть часов вечера, в воздухе пахло дождем. Дорогой чемодан из свиной кожи привлек многочисленных носильщиков, преследовавших Юлиуса до выхода из здания вокзала. Он смущенно отказался от их услуг и попал прямо в руки водителя такси, ожидавшего во главе длинной колонны и бросившегося к нему из машины.

— Я живу за углом, — сказал Юлиус Лётц, проклиная свой снобизм, и, сжимая ручку чемодана, отправился к автобусной остановке.

Выбирать там было не из чего, имелся лишь один-единственный автобус, ехавший в сторону озера. Через двадцать минут он должен был отойти, конечная остановка маршрута называлась Каунсберг. Каунсбергское озеро было небольшим — об этом Юлиус знал из какого-то проспекта — и располагалось среди лугов и пологих холмов, настоящее дачное местечко без светских развлечений.

«Что-нибудь придумаю, — решил Юлиус Лётц, покоряясь судьбе, — если там ничего необычного нет, то по крайней мере будет недорого».

Когда автобус прибыл, пошел сильный дождь.

— Позаботьтесь, чтобы он не намок, — сказал Юлиус шоферу, отдавая чемодан. Потом он поправил сдвинутое набок кепи. Он находил, что это лучше подходит для Каунсберга.

— Вы ведь Юлиус Лётц? — спросила она, а он никак не мог поверить, что она заговорила с ним. Целое утро он пролежал на пляже, искупался только один раз, заплыв довольно далеко; вода была обжигающе холодной, и когда он вылез, то подосадовал на свою покрасневшую кожу. Из-за пасмурной погоды посетителей здесь было немного, можно было выбрать себе место на деревянных лежаках. Он заметил ее сразу, когда она появилась около полудня, на ней было красное полотняное платье с белым пикейным воротником и большими белыми пуговицами. Уже тогда Юлиус Лётц выделял элегантных женщин, а она была элегантной на свойственный молодости несколько небрежный манер. И выйдя из кабинки для переодевания в темно-синих шортах и голубой блузке, она все равно чем-то отличалась от других. Она шла медленно, несколько раз оглянулась, как будто искала кого-то. Через некоторое время появился служитель и установил для нее шезлонг. Она села, но не откинулась на спинку. «Вероятно, она ждет друга, — подумал Юлиус Лётц. — Если у нее нет друга, если никто не появится, — продолжал он размышлять, — я мог бы попытаться завязать с ней разговор». Но против обыкновения он медлил, никак не мог решиться заговорить. Продолжал лежать, подперев голову руками, держа перед собой книгу, которую не читал. Он лежал и смотрел на нее.

Когда же Юлиус наконец встал, чтобы отправиться назад в гостиницу на обед, раздосадованный собственной нерешительностью и трусостью, она заметила его. Вскочила и поспешила к нему. Его удивлению не было предела.

— Вы ведь Юлиус Лётц? — спросила она, и он даже не смог сказать: «Да», только кивнул.

— Я ваша кузина Клара. То есть, я твоя кузина Клара.

Его замешательство, вероятно, бросилось ей в глаза, но она ничем не показала этого. Смеясь, рассказала, что хозяин гостиницы назвал его имя и она сразу же подумала, что речь может идти лишь о кузене Юлиусе, о существовании которого ей, конечно же, было известно, но которого она еще никогда не видела. Ее любопытство и желание познакомиться с ним были так велики, что она не захотела ждать, пока он снова появится в гостинице к обеду. Ей сказали, что он на пляже, поэтому она пришла сюда. Только сейчас, когда он встал, она заметила его и сразу же поняла, что это ее кузен.

— Как хорошо, что мы встретились здесь, — сказала она, — у нас по крайней мере есть время, чтобы познакомиться.

Теперь он наконец сумел ответить.

— У нас есть три дня, — сказал он поспешно, — или нет, только два с половиной.

— Я здесь с мужем, — сообщила Клара, — он сегодня по делам в Зальцбурге, он ведь никогда не может отдыхать спокойно. Мы пробудем здесь еще неделю. Хотим обязательно побывать на фестивале. Ты ведь тоже наверняка поедешь на фестиваль?

Юлиус с сожалением пожал плечами.

— Может быть, удастся что-нибудь придумать. Сегодня я в любом случае целый день свободна.