Фантомная боль - [8]

К моменту, когда я приканчивал четвертый бутерброд с малосольной форелью (где-то когда-то читал, что рыба очень полезна для мозга, а соображать мне сейчас придется со страшной силой, это-то я понимал), прихлебывая крепкий, сладкий, невероятно ароматный чай, моя голова уже заполнилась разнообразнейшими сведениями. Это даже воспоминаниями назвать было нельзя. Я просто знал: меня зовут Миша, но, поскольку это слишком просто, я предпочитаю, чтобы меня называли Майкл. Мне недавно исполнилось девятнадцать, перешел на второй курс университетского юрфака, коммерческое отделение (юридические термины, водоворотом закрутившиеся в моем мозгу, казались почти незнакомыми, но, во-первых, сами-то термины я все ж таки помнил, значит, откуда-то знал, во-вторых, «платные» студенты вроде бы грызут гранит науки не слишком усердно, значит, поверхностность знаний смущать не должна), обожаю вечеринки и умею их устраивать. Короче говоря, душа общества и вообще баловень судьбы.

Несмотря на следы присутствия женщины в комнате, все остальные пейзажи и натюрморты свидетельствовали о том, что я нахожусь в жилище одинокого молодого холостяка. И тут же, стоило направить внимание в эту сторону, я «вспомнил», что квартиру мне подарила мать (почему-то «вспомнить» ее лицо мне не удавалось, ну и ладно), а то ездить в университет из загородного дома слишком далеко, да и вообще «большой мальчик должен жить один». Действительно, баловень судьбы, «золотой мальчик».

Кстати, о «золоте». Я двинулся обратно в комнату и, порывшись на столе, выудил из-под завалов банковскую карточку – действительно, «золотую». После секундного размышления-«вспоминания» внутри верхнего ящика стола нашелся приклеенный сбоку листочек с пин-кодом и четырьмя словами: «Не разбрасывай где попало!» Почерк был женский. Надо полагать, как раз материнский.

За сдвижной зеркальной панелью напротив дивана (интересно, а почему я сразу это зеркало не заметил? спросонья, что ли?) обнаружился гардероб: слева полки со стопками джинсов, маек, свитеров, справа вешалки с явно недешевыми костюмами. Мне хотелось выглядеть поэлегантнее, и я выбрал легкий льняной костюм цвета топленого молока, удивительно приятный на ощупь и, как тут же выяснилось, практически не мнущийся. Натягивая брюки, я повернулся, и взгляд мой упал на не замеченный до сих пор плакат, с которого едва не выпрыгивал блестящий черно-серебряный «Харли-Дэвидсон». Мотоцикл был окружен рисованным лозунгом: «Трасса одна, но скорость у каждого своя». Я едва не задохнулся от восторга и, точно повинуясь указанию плаката, выдернул с одной из полок черную футболку с изображением кнопок Ctrl, Alt, Delete – перезагрузка системы, вот забавно! – немного ниже левого плеча. Сперва-то, балбес, собирался рубашку надевать, как приличный сладенький мальчик. Фу, скукотища!

Я еще раз взглянул на легендарный мотоцикл и, точно повинуясь бессознательному толчку, из-под свисающей с подоконника рубашки вытащил ключи от автомобиля. Перед внутренним взором нарисовалось что-то ярко-красное, хищно приземистое и явно очень дорогое. «Ягуар»? «Феррари»? Ладно, там увидим.

«Здорово-то как, черт побери!» – ликовал я, едва не прыгая до потолка: бурлившего внутри восторга хватило бы, чтобы запустить меня на орбиту, честное слово. И ведь есть от чего приходить в восторг, а? И деньги, и внешность, и – молодость, сказочно прекрасная изобилием шансов и возможностей. Самое начало жизни. Старт. И какой старт! Сколько впереди удовольствий, встреч, событий, побед… да хоть бы и поражений! В двадцать лет даже сиюминутные неудачи – не более чем приключения. Я чувствовал, как меня переполняют азарт и жажда жизни, жизни во всех ее проявлениях. А ведь чуть было не профукал, балбес, все эти чудеса! Как мне только мысль-то такая в голову могла прийти – отказаться от игры с Голосом?! Даже если Майкл – не настоящая моя сущность (хотя я уже чувствовал себя в его теле буквально «как дома»), мне же дают возможность выбора! То есть, когда закончатся пробные девять дней, я смогу и дальше наслаждаться всеми радостями жизни «золотого мальчика»!

Я подбросил на ладони ключи, звон которых звучал в ушах как самая сладкая музыка. Голова кружилась от открывающихся перспектив…

Полно тебе. Разве бывают люди, у которых все настолько великолепно? Может, у Майкла какие-то проблемы?

Но эта здравая мысль меня почему-то не испугала. Я вспомнил, что Голос обещал мне тридцать три года жизни в выбранном теле. Значит, смертельных заболеваний у «золотого мальчика» точно нет. А все остальное… Да ладно! С деньгами – а я точно знал, что у Майкла их более чем достаточно, – любые проблемы решаются в два счета! Не об этом ли я всегда мечтал?

Стоп!

Я на мгновение замер, пораженный внезапной догадкой. Деньги… значит, настоящий я всегда мечтал разбогатеть? Я плюхнулся в заваленное джинсами и майками кресло, пытаясь собрать бешено летящие мысли. Мечта о богатстве – это мое собственное воспоминание? Или Майкла? Может ведь так быть, что «золотым мальчиком» он стал совсем недавно? Но тогда столь же возможно, что я и есть Майкл? И чувствую то, что чувствует он, не только потому, что оказался «в его шкуре», а и потому, что это – моя собственная шкура. Окончательно запутавшись, я стиснул руками голову, которая, казалось, была готова разорваться от противоречивых мыслей. Надо успокоиться. А то вон даже в ушах звенит.