Фантазии Старой Москвы - [8]

- А где ж их духи-то?

- Хоть убей не знаю. Тут их хотя и не мильён еще, но много. Но злые духи говорят, они так и не соединились. И не соединятся. Никогда.

- Так значит здесь есть злые духи?!

- Вот ты какое... Я думало, тебя тронет моя гипотеза, что не сойдутся два близких по духу существа, а ты взволновалось природою зла.

- Я хоть и свежачок в этом мире, да понимаю: не были они близки по духу - и все тут.

- Не нам судить. Да ничего: обвыкнешься - не будешь уже столь категоричным.

- А вот скажи, дружище...

- Ась? - Б напряглось.

- Ты тут столько уж оборотов планеты вокруг звезды... и все время одно?

- Но сейчас-то нас - двое...

- Вот ведь ёлы-палы!

- Где?

- Не где, а что. Мой ведь завещал положить свое тело рядом с могилою историка Василия Осипыча Ключевского. Чтоб значит, духовно сойтись. А тут - ты.

- Значит, и для тебя я - дерьмо. - Б обидливо затрепыхалось.

- Ты само меня только что пыталось излечить от этой... категоричности.

- Да. Да...

Б увитало с такою же беспардонностью, как и возникло. А осталось наедине с собою. Оно глянуло окрест себя - и...

МЕГАНАХОРЕТ

У раджи Караньи было

царственное дерево баньяна

по имени «Неколебимый».

И тень от его раскидистых ветвей

была прохладна и приятна.

Никто не стерег его плодов и

никто не причинял никому

вреда из-за его плодов.

И вот явился человек,

который насытился его плодами,

сломал ветку и пошел своей дорогой.

И подумал дух, обитающей в дереве:

«Как это удивительно, как поразительно,

чтобы человек был столь низок и

сломал ветку после того как

насытился плодами дерева.

Полагаю, дерево не принесет больше плодов».

И дерево перестало давать плоды.

«Ангуттара Никаяйа»

Название медицинского учреждение искажаю лишь по одной уважительной причине. Психиатры - закомплексованные и склонные к депрессиям люди. Хорошо еще, не неврастеники. И все равно они могут запросто обидеться и заказать автора каким-нибудь психам. Один ведь сатана, грохнут, и ни черта им не будет, психи и без того уже на принудительном лечении. Я же жить пока еще хочу, как, впрочем, и всякая земная тварь.

Короче, одну из старейших психиатрических лечебниц Первопрестольной назовем старинным словом "Доллгауз". Уже два с гаком столетия дурка, уютно расположившаяся в тихом уголке Старой Москвы, близ бывшего Камер-Коллежского вала, успешно применяет всякие практики обуздания душевных болезней. Науки развиваются, такие средства как дыба, ледяная ванна и экзорцизм уступили место медикаментозным методам. Что характерно, душевнобольных меньше не стало, зато расширился спектр заболеваний, квалифицирующихся как расстройство человеческой психики.

Я уж сразу начну историю с конца, то есть с момента, когда моего героя изгнали из уютного пенала и карьера нашего полублаженного-полублажного покатилась под гору. Василий Гурьевич Пупкин являлся обитателем Доллгауза и частью довольно-таки скромного, но оригинального бизнес-проекта. Персонал учреждения, давно уже плюнув на издержки популярности одного отдельно взятого лица, установил таксу и допускает к Васе Чеканутому жаждущих горожан. Тарифы взимаются в зависимости от статуса клиента и услуги оказываются по чину.

Васю поселили в отдельной палате, напоминающей пенал. Не люкс - но сойдет, кстати, раньше-то как раз это был каземат смирения. Это сделано потому что ему стали завидовать другие дураки, а от них можно ждать любой гадости. Нести ахинЭю умеют даже идиоты, но почему далеко не ко всякому прислушиваются? Все ведь знают, что пророки в своем отечестве претерпевают лишь от своих. А тут не только пророк, но и "доллгаузский оракул".

Преимущественно Вася отвечает записками. Никогда Василий не говорил, что записки надо куда-либо совать, но сложилось поверье, что ради исполнения желаний бумажку надо, пардон, скушать. Вот и жрут, жрут, жрут... порою и не запивают. А то и засовывают еще в какое-нибудь болезное место. Уж очень все это похоже на массовое умопомешательство, что, впрочем, для любого мегаполиса – норма.

Так москвичи и говорят в затруднительные минуты: "Надо бы в дурку сходить, у Васи Чеканутого совета спросить". Впрочем, идут далеко не все, а только слабые духом. Персонал жадный, берет гонорары (и это всего лишь за допуск к телу), чаще всего приходится выстаивать в очереди, а народ теперь злой. Да и хорошо: если б такая толпа была как к Поясу Богородицы, случился бы коллапс. Васе почти не перепадает, за исключением сладостей и крепкого индийского чаю (когда-то, еще в монастыре, пристрастился он к чиферам). Ну, да слава – продукт самоценный. Бывает, топ-менеджеры глубоко страдают именно от того, что бабло-то у них есть, а вот известности – ноль. Жопу лижут, но никто не любит, а это вообще беда.

Иногда Вася что-то и произносит, обычно - невпопад. Да и пишет тоже белиберду, чаще всего исковерканные цитаты из Ленина или Маркса. База-то есть, глупо не юзать. Клиенты толкуют пророчества в меру своей испорченности. Василий давно постиг нехитрую науку: надо говорить то, что от тебя хотят услышать, но полунамеками. Старая схема: говори туманно - сойдешь за умного. А смысл при наличии воображения можно углядеть даже в куковании кукушки. Это не лукавство, проблемы-то у людей типовые: квартирный вопрос, финансы, ненависть к бывшим близким да вожделение того, для кого ты ничтожество. Ситуация - не тоннель, из нее более одного выхода, и на самом деле человек его уже нашел, только ждет "божественного пинка". И почему бы не дать. Конечно же, это психология и жизненный опыт.