Фантазии Старой Москвы - [39]

После появилась должность московского генерал-губернатора. Первым из таковых суждено было стать денщику царя Петра Великого Григорию Чернышеву. Тот впервые устроил в Москве уличное освещение. Фонари обязаны были зажигать и гасить сами москвичи. За нарушение - административное наказание в виде плетей. Жена Чернышева по молодости лет была метрессой Петра имела прозвище "Авдотья бой-баба".

Должность губернатора не отменялась, но почему-то абсолютное большинство из губернаторов след в истории оставили неглубокий. Например, о губернаторе Москвы Вилиме Вилимыче Дельдене мы не знаем ничего, да, впрочем, и поправить ему дали только три месяца. Следующий губернатор, Феодор фон Балкен, или попросту Балк, из лифляндских дворян, рулил пять лет. То был славный гражданин Российской империи, но почему-то Русский биографический словарь о деятельности Балка в должности губернатора таинственно сообщает только следующее: "известен по своей жене Матрене Монс".

А вот здесь интересно: Матрена (а по-немецки Модеста) Монс была сестрою адъютанта Петра Великого Виллема Монса, главного заводилы сомнительных развлечений царя в Немецкой слободе. Когда она вышла замуж за фон Балкена, получила прозвище "Балчиха". Забавно (точнее, печально), что за несколько недель до своей смерти Петр получил на Монса донос. Мы не знаем, что вменялось Петрову приятелю по молодецким забавам, но ему наскоро отрубили голову, Балчиху же публично били кнутом на Сенатской площади, после чего отправили по этапу в Тобольск.

Впрочем, я соврал. Балк все же сделал хорошее дело, будучи в должности московского губернатора. Он уделял внимание ремонту мостов на дороге из Москвы в Петербург - чтобы не было препятствий к передвижению войск. Так же при нем в 1737 году сгорели Кремль, Китай-город, Белый и Земляной города. Балк - первый градоначальник Москвы, умерший, пребывая в оной должности, причем своею смертью.

Ну, все... кажется я тебя, читатель, уже замотала всеми этими деятелями. Это ж чертополосица сплошная. Вот взять Карла Карловича Бирона; после нескольких месяцев пребывания в должности московского генерал-губернатора схвачен, заключен в крепость города Риги, а после отправлен в бессрочную ссылку на Колыму. Вся его вина состояла в том, что он - брат Эрнеста-Иоганна Бирона, фаворита императрицы Анны Иоанновны и вдохновителя бироновщины, реакционного режима, подавляющего всякие потуги к свободам. Карл до Колымы не доехал: в столице снова случился государственный переворот. Но в Москву градоначальник уже не вернулся, так и таскался по перифериям.

В 1740 году градоначальником Москвы стал еще один денщик Петра Великого, Александр Бутурлин. Для Москвы ничего не сделал, да и вообще жил в Санкт-Петербурге, хотя и назначался московским генерал-губернатором дважды. Следовавший за ним Василий Левашов был генерал-губернатором Москвы целых семь лет. Хотя на самом деле являлся специалистом по вновь присоединенным территориям. Завоевание Кавказа - именно заслуга Левашова. Наконец-то можно говорить про реальные дела! При Левашове были разобраны стены Белого города, а из белого камня построено много полезных зданий. По свидетельству современников Левашов являлся необычайно честным и бескорыстным человеком (для того времени). Похоронен на Воздвиженке, но, когда погост ликвидировали, могила первого в истории Москвы безупречного градоначальника была утрачена. В основанном Левашовым городе Кизляр до сих пор выпускается коньяк "Левашов".

Следующая за Левашовым фигура, князь Никита Трубецкой был прозван современниками "беспринципным оппортунистом" и "куртизаном", ибо благодаря придворной ловкости и лести пережил все дворцовые перевороты и стал свидетелем восьми царствований. Прославился тем, что на пирах Петра Великого замечательно ревел теленком. В царствование императрицы Елизаветы Петровны надрывно рыдал на всех церковных церемониях. При Петре Третьем перевязывался голунами подобно барабану, маршируя высоко задирал ноги на плацу и смело месил строевым шагом грязь. Сочинял стихи, покровительствовал театру. Имение Трубецкого в Нескучном саду - шедевр подмосковной усадебной архитектуры. Для Москвы ничего полезного не сделал.

Очередной градоначальник, граф Петр Салтыков оказался на редкость удачным выбором. Много радел о реконструкции зданий, построил в Москве Воспитательный дом. Облегчил ввоз в Москву хлеба и одновременно ограничил ввоз в Первопрестольную вина. Лично участвовал в сжигании вредных для общества книг, искоренял азартные игры.

Прокололся на малодушии. В 1771 году в Москве разыгралась чума; градоначальник спрятался в своем подмосковном имении Марфине. Ощутив послабление власти, москвичи подняли чумной бунт и убили архиепископа Амвросия. Императрица Екатерина Великая сняла Салтыкова с должности по утрате доверия. Граф помер в позоре и похоронен в штатном порядке, без почестей.

Дальше пропущу целую плеяду имен. Среди них встречаются и яркие, но все они - марионетки в руках своенравной Екатерины. Погубернаторствовал и сын Петра Салтыкова Иван. Природа на сием деятеле уж точно отдохнула. Практически Москвою управлял любимец императора Павла полицмейстер Эртель, граф Салтыков же себоритствовал. Любил кутежи, женщин, но особенной страстью генерал-фельдмаршала была охота. В наследство своему сыну Иван Петрович оставил два миллиона восемьсот тысяч рублей долгу. Примерно за ту же сумму тогда можно было купить вторую Москву.