Через час Джошуа под руководством Майкла тренировался управлять каноэ. В поисках активных развлечений для своих клиентов он сам многое испытал. Прыгал с вышки на эластичном тросе, летал па парашюте, буксируемом катером. И это не пугало его. Но здесь он почувствовал вдруг бремя ответственности. Ему приходилось когда-то плавать на каноэ, но в теплых водах: В этом озере очень холодная вода, и при долгом нахождении в ней можно погибнуть.
Майкл уверил его, что в тихую погоду до острова можно добраться за двадцать минут.
— Я буду следить за вами, — пообещал он. — Если что-то случится, приеду за вами на катере.
Джошуа не мог представить себе ничего более унизительного — тем более что рядом с ним будет Денни. Но в то же время он почувствовал ответственность за ее жизнь, а это нечто новое в его холостяцком существовании.
В какой-то степени даже смешно. Ведь бизнес, которым он занимается, оказывает большое влияние на жизненное благополучие многих людей.
Странно, но оба чувства — нежелание выглядеть перед Денни беспомощным дураком и ответственность за ее безопасность — придали ему сил. Будто он еще более возмужал, взяв на себя древнюю роль защитника и воина. Он никогда не думал, что эта роль может быть такой приятной.
Джошуа усадил Денни на нос и дал ей весло — для красоты. А сам занял основное место — штурмана и главного гребца.
Но прежде чем они выплыли из тихой бухты, защищенной с трех сторон от ветров, она с досадой повернулась к нему:
— Послушай, ведь это командный спорт. Я не отношусь к тому типу девушек, которые желают сидеть и красоваться на носу. Я хочу грести вместе с тобой.
Другими словами, она не была той девушкой, с которыми он привык общаться.
А он, со своей стороны, привык все делать в одиночку.
Но, к его удивлению, когда он ослабил контроль и они начали грести вместе, каноэ стремительно, тихо и грациозно, стало рассекать воду. И, словно стрела, помчалось к острову.
— Вот так лучше, — сказал она, обернувшись через плечо и усмехаясь ему.
Он не мог понять, когда она так преобразилась. Наверное, за последние несколько дней: простушка превратилась в красавицу. Солнце окрасило бледную кожу в золотистый цвет, а пышные волосы, которые она не могла приглаживать, роскошно разметались по лицу.
— Ты красивая, — запинаясь, выговорил Джошуа и поразился своему голосу. Он, привыкший к самым роскошным женщинам, говорил словно школьник па первом свидании.
В ответ она ударила веслом так, что окатила его ледяной водой.
И он снова увидел в ней цыганку — горячую, шаловливую, радующуюся жизни.
В этот момент она была настоящей — источающей свет. Именно это он видел в ней — то, что она не видела сама.
И он понял еще одну вещь. Она совсем не изменилась за эти несколько дней. Изменился он сам.
— Не раскачивай лодку, — сердито сказал он.
Отношения. В серьезные отношения Джошуа никогда не рисковал вступать. Он встречался с женщинами, но при первом же намеке на то, что они хотят большего, расставался с ними.
Потому что сердце его было изранено. Когда его родители погибли, его уверяли, что время вылечит раны. Когда он согласился с Сарой, что ребенка надо отдать в любящую семью - финансово и эмоционально зрелую, — он думал, что боль со временем уйдет.
Но он только обманывал себя.
— Вижу берег! — крикнула Денни.
Джошуа посмотрел на ее оживленное лицо, и все сомнения покинули его.
Он постарается доставить ей радость — пусть хоть один день она отдохнет от детей, хоть ненадолго сбросит себя постоянное бремя ответственности.
Причалив к берегу, они вытащили на берег каноэ. Джошуа вынул корзинку, наполненную всякой снедью, и пошел вслед за Денни по берегу.
— Мне не терпится увидеть этот домик, - сказала она и направилась по тропинке, поднимавшейся вверх, но вдруг споткнулась о корень дерева. Он взял ее за руку, а она сжала пальцы, и ему показалось, что ее рука всегда была в его руке.
Как и домик «Отдых Ангела», этот тоже имел название: «Любовная рапсодия».
— Как красиво! - произнесла Денни, прочитав название вслух.
— Старомодно, — сказал Джошуа, решив, что табличка с названием будет убрана сразу же, как только он купит это место.
— Можно сюда войти? — с трепетом спросила она, широко раскрыв глаза.
— Конечно, это же не церковь. Кроме того, возможно, я когда-нибудь куплю этот дом. Поэтому должен прикинуть, сколько мне потребуется денег на ремонт.
Он был прагматичным и циничным, она — мечтательной и нежной. Это различие воздвигало между ними высокую стену.
Но мужчине в подобных случаях надо иметь высокую стену!
И тут в глубине его души возникла тревога: а вдруг они и правда сейчас войдут в святилище? А вдруг ощущение романтизма захватит их целиком? И он не сможет противиться ему?
Джошуа прошел вперед и толкнул дверь.
И сразу испытал облегчение. Домик был темный, пропитанный запахом пыли. Внутри не было ничего особенного. Старая кровать со свернутыми матрасами и стопками чистого постельного белья, маленький стол, потертая кушетка и каменный камин — такой же, как в «Отдыхе Ангела».
И все же за этой простой обстановкой скрывалось нечто, невидимое глазу.
— Посмотри, — прошептала она, поворачиваясь к одной из стен. — О, Джошуа, посмотри.
