Фантастика и фэнтези польских авторов. Часть 2 - [11]

— Все это, конечно, имеет смысл, но…

— В этом — то вся и речь, Том! Для по-тре-би-те-ля!

— Так ведь это всего лишь потребитель. Он ведь и нужен, чтобы его можно было обхитрить, или нет?

— Ох, Том, Том… То, что ты говоришь, это не сильно, как у вас там говорят, политкорректно…

— Да ладно. — Том заговорщически подмигнул мне. — Ведь у нас разговор между профессионалами, райт[12]?

Я тоже подмигнул ему, да еще и улыбнулся, хотя язык уже начал уставать.

— Во всяком случае, стоимость рекламы уже не включена в цену изделия или услуги. Все сделалось дешевле! А даже если и не так, все равно, эти средства вложены: в лучшую технологию, в более стойкие элементы, более интересные функции или более эффективную дистрибьюторскую или сервисную сеть! Одни плюсы!

— И конгресс за это проголосовал? И президент не наложил вето?

— Сейм. Сейм проголосовал. Правым пришлось пойти на это дело хотя бы потому, что с теми придурками они были в коалиции. Центристы тоже были "за", в обществе все это произвело огромное впечатление, и, как доказали исследования общественного мнения, их электорат проект поддержал. А президент вышел ведь из правых, это их человек, так как он мог не подписать? Постановление молнией проскочило все конституционные утверждения — и, пожалуйста! Теперь у нас имеется директива. Постановление о маркетинге и рекламе.

— И никто не был против???

— Почему же, были такие. Традиционно левые. Они вечно прут против течения. Так это же рабочие места, так это же еще чего-то там — буровили они. За пределами сейма быстро образовалось маркетинговое лобби. Но после того, как постановление было принято, когда дело было проиграно, оно тут же и исчезло.

— Ну а что на все это люди? Потребители?

— Как я уже говорил, общественное мнение было "за" обеими руками еще до принятия постановления, — усмехнулся я во весь рот. — А потребители? Они просто счастливы! Телевидение: никакой тебе рекламы в течение фильма, никакой между передачами. Радио: никаких дурацких джинглов[13] и сладеньких голосков, вбивающих тебе в башку, что для тебя является наилучшим. Улицы чистенькие! Исчезли эти уродцы — бигборды — которые уродовали города и не только их. Теперь фронтоны домов выглядят, как следует, а не как обвешанные объявлениями хибары в бедняцких кварталах. Автобусные остановки выглядят теперь как места, где человек ожидает автобуса, а не заклеенные рекламой доски объявлений. Наконец-то все нормально! Ну и цены, не будем скрывать, значительно ниже! Так почему это потребителям быть недовольными?

И тут воцарилась неловкая тишина. С одной стороны: непонятно чем довольный чиновничек, а с другой стороны, хмурый посетитель, который теперь сам себе задает вопрос, какого черта сюда пришел?

— Но погоди, погоди, ведь я же видел рекламу?! Заходил в супермаркет и…

— Тут все сходится, действительно. Дистрибутивные сети из запрета исключены. Понимаешь, идея заключалась в том, чтобы маркетинг не атаковал человека, где только можно и где нельзя, чтобы выпихнуть его из будничной жизни, из тех мест, где он только мешает и раздражает. Когда же ты идешь в магазин, ты идешь, чтобы чего-нибудь купить. Там реклама не мешает, так что там она разрешена; там она не реклама — а информация. Впрочем, это не единственное исключение.

— А какие имеются еще?

Вижу, что Том хватается за соломинку.

— Свой товар или услугу ты имеешь право разрешенным образом рекламировать в своем собственном заведении. Ты можешь открыть магазин с вашими же изделиями или контору, вот в таком помещении ты имеешь право обклеить плакатами все и вся, включая продавцов. Понятное дело, имеются определенные исключения для размещения рекламы на внешнем фасаде; плакат или рекламный баннер не может быть большим, чем это определено в постановлении, ну и имеются определенные ограничения относительно его формы.

— Ограничения?

— Это долго рассказывать. Сам можешь прочесть в постановлении, я дам тебе экземпляр. Говоря в общем, тут дело в том, что реклама должна быть… опрятной. Ага, еще есть Интернет. Дааа, Интернет. Поп-ап рекламы, естественно, запрещены, поскольку мешают воспринимать содержание. Другие рекламы разрешаются, но здесь тоже царит требование опрятности: например, предел поверхности рекламы по отношению к площади всей страницы, то ограничения на всяческие штучки типа мерцание или движение, чтобы не отвлекать…

— Честное слово даю, но у меня в голове это никак не вмещается. Мир без… рекламы? Все-таки, Польша — это отсталая страна…

— Ну-ну, выбирай выражения! Только не отсталая! — возмутился я. — Выйди на улицу и сам погляди. Современные небоскребы, тачки — словно в Германии или твоей Америке, повсюду магазины с самыми современными товарами, улицы широкие, чистенькие, убранные!

— Ну а эти захолустные предписания…

— Это самые современные директивы! Польша будет европейским и мировым примером! Наконец-то хана с этой долбаной коммерческой показухой и всем на продажу! Конец с тем, что к потребителю относятся, словно к скотине! Конец с тем, что кто-то играет на наших чувствах!

Я язвительно осклабился в лицо изумленному моей вспышкой Тому, и тут же мое возбуждение застопорилось. Дубина стоеросовая! Боже, что же это я вытворяю?! Такой взрыв эмоций, вряд ли отделаюсь штрафом. Вот же, дал себя завести… Наверху надо мной будут тащиться целый год. Вот же лажа! С выигрышем в "выступленьице" тоже можно попрощаться. Даже мое самое хамской поведение побледнеет по сравнению с этим патриотическим выступлением, за меня попросту никто не проголосует. Вот же, блин, попал!