Фандом 2.0 - [10]

– Спасибо, мам, в другой раз. Я выпью кофе с девочками.

Пожав плечами, мама возвращается в спальню, не удостоив меня на прощание даже коротким: «Пока».

В кафе «У Фрэнка» я влетаю ровно в девять. Мы часто встречаемся здесь, прежде чем подняться в палату к Нейту. Собираемся с силами и накачиваемся кофе. Сегодня Виола заказывает напитки. Даже издалека заметно, как она напряжена. Наверное, успела проглотить не одну чашку крепкого кофе. У неё на шее цепочка с половинкой сердца – значит, Ви меня простила.

Я останавливаюсь с ней рядом, не решаясь коснуться плечом, как сделала бы ещё вчера.

– Привет, – говорю я.

– Привет, – с улыбкой отвечает Ви.

Она явно толком не причесалась, выходя из дома, да и душ тоже не принимала и всё же выглядит на редкость жизнерадостно. Давненько я её такой не видела. Хочется обнять Ви покрепче, но я всё ещё боюсь, что она меня оттолкнёт.

– Прости меня, – виновато качаю я головой. – Мне надо было давно рассказать тебе о контракте. Просто ты так беспокоилась о Нейте, думала только о нём. – Я опускаю глаза, рассматривая пол в кафе, вдруг явственно представив себе Нейта на больничной кровати. – Мы все думали о нём.

– Да. И ты меня прости. Ты бы никогда не написала третью книгу без меня, я знаю. Просто… ужасно разозлилась.

– Да уж, – криво усмехаюсь я. – Твоей ярости позавидовал бы Халк.

Виола забавно рычит, изображая Халка, и я прыскаю со смеху. Сегодня ничто в ней не напоминает кошмарную Кэрри, скорее она похожа на сердитого попугая. Тянет спросить о предательстве, но не хочется будить зверя.

– Что такого важного ты хотела нам рассказать? – спрашиваю я, как только мы устраиваемся с чашками кофе за угловым столиком.

Виола сидит напротив, выпрямив спину, и сосредоточенно хмурится. Ей очень хочется мне что-то сказать, однако она сдерживается, молча помешивая капучино деревянной палочкой. Густая молочная шапка окрашивается коричневыми полосками – крошки корицы превращаются в тонкие дорожки.

– Давай дождёмся Кейти.

– Ой, не будь занудой! Ты же знаешь, как я ненавижу сюрпризы.

– Дождёмся Кейти.

Меня медленно, но верно переполняет раздражение. Пока Кейти нас знать не знала, Ви никогда не заставляла меня изнывать от любопытства. Будто подслушав мои мысли, у двери появляется Кейти и тут же направляется к нашему столику, сияя широкой улыбкой.

– Какого Дональда Дака ты вытворяешь, Ви? – интересуется Кейти, плюхнувшись на стул рядом со мной. – Девять утра! Как будто вернулись школьные годы.

– И тебе, Кейти: «С добрым утром!» – говорит Виола, придвигая подруге чашку с латте.

– Спасибо, – благодарно выдыхает Кейти.

Она сбрасывает кардиган, и я замечаю тёмные полукружия пота у неё под мышками. Кейти явно торопилась, бежала по Лондону в такую рань. В одном мы с ней всегда были похожи: мы любим Виолу.

– Теперь расскажешь? – спрашиваю я.

– Да, что за важное дело? – поддакивает Кейти. – Мы же потом всё равно пойдём к Нейту, да?

Виола кивает.

– Только сначала мне надо вам кое-что сказать. Очень и очень важное.

Она резко втягивает воздух, открывает рот и вдруг застывает как каменная, не издав ни звука.

– Ви? Ты что? Примёрзла? – спрашиваю я, щёлкая пальцами у неё перед носом.

Кейти отхлёбывает латте.

– Эй, сокровище ты наше, очнись. Драматическая актриса у нас Элис, не занимай её место.

Кейти подмигивает мне, и я тихонько хихикаю.

Виола встряхивает головой.

– Ладно. Сейчас. Но вы должны пообещать, что не подумаете, будто я чокнулась. Поклянитесь, что дослушаете до конца.

– Слушай, мы и так уже на грани, – взрываюсь я.

«Что такого важного скрывает Ви? Собирается бередить старые раны?»

Я чувствую себя как тот парень из фильма «Сияние», когда он смотрел на двери лифта… которые открылись, а за ними – потоки крови.

Виола снова глубоко вздыхает.

– Вот уже больше года, как мы вышли из комы…

От слова «кома» у меня в голове сразу взвывает тревожная сирена.

– Нет, не надо об этом, – резко прерываю я Виолу.

– Такое уж у нас негласное правило, – кивает Кейти. – Не нарушай правил, Ви, не то мы с Элис бросим тебя одну-одинёшеньку и найдём себе новую лучшую подругу.

Губы Кейти улыбаются, однако в глазах плещется паника.

– А почему мы об этом не говорим? – умоляюще спрашивает Виола.

Кофе у меня во рту вдруг становится нестерпимо горьким, проглотить его почти невозможно.

– Потому что очень боимся даже воспоминаний, – отвечаю я. – Мы отключились на неделю безо всяких на то причин. – Следующие слова выговорить физически больно, и я почти шепчу: – А если это повторится?

Кейти обнимает чашку с кофе ладонями, будто стараясь её утешить.

– А Нейт так и не проснулся, и это просто кошмар.

Виола склоняется над столом, нетерпеливо вглядываясь по очереди в наши с Кейти лица.

– Но и это не всё, правда? Да, нам страшно, мы боимся повторений, но боимся не только комы, потому что… потому что… – Она упирается взглядом в густую молочную пенку, будто ожидая, что верное слово появится, написанное там шоколадными линиями. – Потому что на самом деле мы вовсе не были в коме.

Кейти хватает Ви за руку, словно пытается заставить её замолчать, неловко задевает своё латте, и по столу растекается светло-шоколадная жидкость.