Фанаты. Прошлое и настоящее российского околофутбола - [25]

В 1989–1990 году произошло несколько инцидентов в южных республиках, в результате которых под угрозой оказались не только гостевые фанаты, но и сами футболисты и тренеры. С позиций сегодняшнего дня все это кажется немыслимым. Но тогда в стремительно распадавшемся СССР хватало других проблем, и на подобные инциденты внимания не обращали.

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Когда начал разваливаться Союз и начали появляться все эти «горячие точки», мы прошли через несколько таких точек. Прошли через азербайджано-армянский конфликт. Ездили в восемьдесят девятом году на Кубок в город Кировобад, команда называлась «Кяпаз». От больших неприятностей спасли только русские десантники. Нас было человек двенадцать или пятнадцать, и камни летели… Как вообще там разрешили провести матч – уму непостижимо. Как Федерация футбола Советского Союза разрешала играть в таких местах?

В 1989 году матч в Кутаиси между местным «Торпедо» и московским ЦСКА был остановлен почти на час из-за беспорядков, учиненных местными болельщиками – они протестовали против отмены судьей гола, забитого из положения «вне игры». На тот момент ЦСКА выигрывал со счетом 1:0.

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Там еле выжили четырнадцать наших фанатов, которые были на этом матче, – их какой-то отважный мент спас. А так они уже, можно сказать, прощались с жизнью: двадцать тысяч зрителей, и, сметая все на своем пути, эта лавина несется на них. Пятьдесят шесть минут длилось это безобразие, потом мэр города чуть ли не на коленях умолил болельщиков вернуться на трибуны. Естественно, судья уж весь белый был, он дал «Торпедо» сравнять счет, и на этом матч закончился. Кутаиси никакого наказания за это не понесло.

Через год подобный инцидент произошел в Ереване, на матче «Арарат»—ЦСКА. Толпа армянских болельщиков выбежала на поле и бросилась на игроков команды гостей. Футболистам и тренеру пришлось прятаться от разъяренной толпы в бронетранспортере.

Подобные столкновения происходили и в стремившейся отделиться от СССР Прибалтике, с которой у российских фанатов всегда были «особые» отношения. Едва ли не каждый приезд фанатов московской команды в Вильнюс, где играл футбольный «Жальгирис», или Каунас, где базировался одноименный баскетбольный клуб, заканчивался дракой, причем не с местными фанатами, а с националистически настроенной гопотой и неофашистами.

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Особая вражда у нас была с Каунасом – там баскетбольный «Жальгирис» играл. В восемьдесят девятом году нас было семь человек. Естественно, на нас сразу в «Спортхалле» был совершен «прыжок». Мы просто похватали стулья, которые стояли в фойе, и начали ими отбиваться. А после матча пятеро наших уезжали в Минск, на гандбол, а мы с моим другом Архипом собрались в тот же день возвращаться в Москву. Мы незаметно отделились – думали, что незаметно, – пошли к вокзалу, потом смотрим: на нас несется табун литовцев. Мы влетели на вокзал – а там стоял поезд Калининград—Ленинград, он шел через Вильнюс, а больше никаких поездов вообще не было. В дверном проходе стояла бронетанковая проводница, полностью его заслоняя, и мы с разбегу просочились мимо нее – даже не знаю, как нам удалось. Влетели в этот тамбур, она сначала нас хотела ударить своим желтым флажком, потом увидела эту толпу и начала этим флажком отбиваться от них. Фактически спасла нам здоровье, а может, и жизнь. Так мы доехали до Вильнюса и там уже пересели в поезд на Москву.

В те времена и в южных регионах самой России московскому фанату часто приходилось тяжело, и любой выезд туда мог запросто стать «экстремальным». В кавказских автономных республиках уже в начале 1990-х царил беспредел, и фанаты, отважившиеся на «безумные» выезды в эти республики, испытали все это на собственной шкуре.

Андрей Малосолов, ЦСКА:

Я приехал в девяносто первом году во Владикавказ, нас всего было одиннадцать человек, и всех засадили в центр, сказали – сидите здесь. И конфликт начался уже на первой минуте, потому что ЦСКА гол забил. Мы все вскочили – и тут понеслось: камни, монеты, аксакал какой-то взял зонтик и стал зонтиком бить нашего человека. И все это завершилось вмешательством милиции. Чтобы хоть как-то нас спасти от неминуемой расправы, милиционерынас – одиннадцать человек – умудрились затолкать в один «бобик», в это заднее отделение. Выражение «хочешь жить – не так раскорячишься» было применено по полной программе. А тогда как раз шла осетино-ингушская война, оружие было у людей на руках, и когда «Алания» сравняла счет, там по стадиону просто пошла пальба – из пистолетов, из автоматов.

Развал и распад

Пик фанатизма второй половины 1980-х – начала 1990-х закончился с развалом Советского Союза, появлением своих чемпионатов в бывших союзных республиках и общим экономическим крахом. С одной стороны, когда экономика рухнула, а цены практически на всё, наоборот, выросли, многим стало просто не до футбола: люди думали о том, как выжить при «шоковой терапии» и «диком капитализме», а не о футболе. В то же время, когда чемпионат СССР распался на чемпионаты бывших республик – России, Украины и т. д., – все эти чемпионаты оказались гораздо менее интересными. Когда вместо сильных украинских команд «Спартаку», «Динамо» или ЦСКА пришлось играть в чемпионате России с клубами, еще недавно находившимися во второй лиге союзного чемпионата, интерес зрителей к футбольным матчам резко упал.