Фамильное проклятье - [48]

– Ты не разглагольствуй, а говори толком. Я ведь верю вам на слово, мужики, – покачал головой Пучков. – И если получится, что зря, будет чертовски обидно.

– Накануне покушения на Фадеева, в предыдущую ночь, я имею в виду, Светлану Прохорову видела соседка по подъезду. Она утверждает, что еще не было одиннадцати, когда та подъехала к дому на машине. Расплатилась с шофером и взбежала по ступенькам. Соседка утверждает, что время запомнила хорошо, потому что ждала информационный выпуск НТВ с Ревенко, который вот-вот должен был начаться.

– Как она узнала, что на машине подъехала именно Прохорова?

– Ну… – возразил Таганов. – По плащу… Да и вообще.

– Короче, ей показалось, что это Прохорова, – констатировал Пучков. – Соседка молодая?

– Достаточно.

– Достаточно для того, чтобы ей захотелось обратить на себя твое пристальное внимание. Саня, ты всерьез веришь подобным, с позволения сказать, свидетельствам?

– Есть еще муж Прохоровой, – запальчиво сказал Таганов. – Никита. Он утверждает, что Светлана была дома примерно с двадцати двух сорока пяти. Таким образом, показания соседки и мужа соответствуют… то есть совпадают.

– Если Светлана замешана в преступлении, они соответствуют в первую очередь ее замыслу, – возразил Пучков. – Она могла чем-то купить мужа и вместо себя отправить в нужное время в подъезд кого-то другого. В своей одежде, только и всего. Около одиннадцати какая-то женщина в плаще и с зонтом Светланы Прохоровой вошла в ее подъезд. А через пятнадцать минут, когда соседка уже наслаждалась новостями в исполнении Ревенко и не смотрела в окно, она вышла из подъезда. Или она вышла сразу же, переодевшись в другую одежду прямо на лестнице.

– Думаете, преступники так просто плодят свидетелей? Попросить некую женщину сыграть твою роль – не чревато ли это лишними вопросами, шантажом, в конце концов?

– Не думаю. Сочинить простенькую байку о ревнивом муже, который уехал в командировку и оставил своих ребят следить за квартирой, чтобы они доложили ему потом, в какое время его милая женушка возвращается домой, – это проще простого. Можно попросить подругу или знакомую сыграть роль такой примерной женушки, чтобы самой спокойно встретиться с «любовью всей жизни». Какая женщина не откликнется на подобный призыв?

– Я бы не откликнулась, – поспешила сообщить Вероника Матвеевна.

Все молча взглянули в ее сторону.

– А муж? – напомнил Стас. – Который подтверждает время прибытия.

– Мужа можно обмануть или умаслить.

– Фигня все это. Как его можно обмануть? А как умаслить? – не согласился Таганов.

– Саня, ты не знаешь эту женщину, – пробормотал Стас. – А я знаю. Поэтому я сам виноват. Мне надо было лично проверять ее алиби.

Таганов был уязвлен:

– Что, она умеет гипнотизировать людей? Все так и пляшут под ее дудку!

– Она умеет людьми манипулировать.

– Короче, так, – подвел итог дискуссии Пучков. – У нас на повестке дня Никита Прохоров и проверка алиби, которое он дает своей жене. А также Воробьев и жена Стаса.

Стас с явной неохотой проговорил:

– Есть у меня одна идея. Нужно не ждать, когда Вика заявится домой, а взять ее на месте преступления.

– Пока оба голубка еще в квартире Воробьева в Тушине, – кивнул Пучков. – За квартирой следят, мне с докладами звонят каждый час. – Если хочешь, можем отправиться туда.

– Вика сегодня позвонила мне и сказала, что возвращается «из клиники» раньше, чем рассчитывала.

– Странно, – сказала Вероника Матвеевна. – Отпроситься у мужа на целых три дня и прервать свои короткие каникулы? Наверное, они с Воробьевым из-за чего-то поссорились.

– Если моя версия верна, то я знаю – из-за чего, – сказал Стас.

– Думаю, тебе стоит рассказать нам о своей версии прежде, чем мы отправимся в Тушино, – сказал Пучков. – Согласись, в жизни всякое бывает. Может сложиться ситуация, когда у тебя просто не будет времени на объяснения.

Стас вздохнул и утвердительно кивнул:

– Что ж, раз вы настаиваете… Я считаю, что у Воробьева были две любовницы. – Он обвел всех присутствующих усталым взглядом. – Вика – первая. В какой-то момент она ему надоела, и он завел вторую. Именно с ней он провел веселенькую ночку в гостинице «Северная». Эта вторая любовница и вытащила у него пистолет.

– Круто, – пробормотал Таганов, схватившись за подбородок.

– Стас, а ты уверен? – осторожно спросила Вероника Матвеевна. – Из чего ты вывел эту теорию?

– Воробьев себя странно ведет. А почему? Я думаю, он знает, куда делся пистолет. Место, откуда он исчез, я имею в виду гостиницу, идеально подходит для свидания с женщиной. Милиция быстро выяснила, что именно моя жена – любовница Воробьева, но в ту ночь, когда пропал пистолет, в гостинице ее не было.

– Предположительно, – заметил Таганов.

– Да не было, не было. Там была незнакомка в пальто и косынке, в дымчатых очках. Вторая любовница. Которую Воробьев ни за что не выдаст, потому что если он это сделает, то его сживет со свету первая.

– Материалы следствия не разглашаются. Откуда твоя жена могла бы узнать о первой любовнице? – спросил Пучков.

– Ну, это уже чистая психология. Мало ли откуда? Воробьеву кажется: если только он раскроет рот – все, тайны никакой нет.