Фальшивый принц - [45]

— Коннер готовит тебя к тому, чтобы ты носил маску всю оставшуюся жизнь, — сказал Мотт. — Лучше пусть королева притворяется, что любит тебя, потому что если бы она любила по-настоящему, она любила бы и этот обман.

Это меня ничуть не утешило.

Эррол сидел на скамейке у моей двери. Он встал, как только увидел, что мы идем.

— Вы больны? — спросил он меня.

— Принеси мне поесть, — простонал я, отстраняя его, чтобы войти в комнату. — И нет, мне не нужна помощь в переодевании.

По иронии судьбы помощь мне как раз была необходима. За те несколько часов, что я провел стоя, плечи и спина одеревенели, и я чувствовал, что раны могут открыться. Когда Эррол вернулся с подносом еды, я сидел на полу, все еще в камзоле и рубашке.

Эррол поставил поднос на стол Тобиаса и молча пошел к шкафу, чтобы достать мне одежду для сна. Он стянул с меня рубашку, не причинив мне особенной боли, и, не спрашивая позволения, осмотрел мои повязки.

— Имоджен занята внизу, — сказал он. — Вы должны позволить мне обработать раны. Они, похоже, горят.

Я наклонился вперед, это потребовало меньше сил, чем сопротивление. Он намочил полотенце специальной жидкостью и положил мне на спину. Я выгнулся от неизбежной боли, потом расслабился, и постепенно боль отпустила.

— Все слуги в Фартенвуде знают, что Тобиас вас порезал, — тихо сказал Эррол. — Я удивлюсь, если мастер вскоре не узнает об этом.

— Слуги ошибаются. Я пытался вылезти в окно.

— Мы слышим многое, Сейдж. Больше, чем думают.

— Тогда вы, очевидно, знаете, почему Роден, Тобиас и я находимся здесь. Слуги Коннера согласны с ним, с его планом?

— Вскоре после того как вы прибыли сюда, Коннер открыл нам тайный замысел и рассказал, как это важно для Картии. Если быть точным, он пригрозил нам, сказав, что ни одно слово не должно просочиться за пределы Фартенвуда. Но ему не стоит беспокоиться, как и вам. Эту тайну мы унесем с собой в могилу. Если вас выберут принцем, я буду обращаться с вами так, словно вы настоящий член королевской семьи.

Он закончил перевязку. Надел на меня ночную сорочку и даже завязал ее спереди, что я мог сделать и сам.

Когда он встал, чтобы уйти, я сказал:

— Спасибо, что помог мне сегодня, Эррол. Спасибо, что каждый вечер помогаешь. Я знаю, со мной сложно.

— Я приму это в качестве извинения, сэр. Ваш ужин на столе. Спокойной ночи.

Я был уже в постели, когда вернулись Роден и Тобиас. Тобиас вошел тише, чем обычно, и с безразличным видом лег на кровать. Роден подошел ко мне и сказал:

— Коннер был в ярости оттого, что ты не вернулся в столовую. Я слышал, как он велел Мотту привести тебя прямо сейчас.

Я застонал.

— Как он может сделать из нас королей, если обращается с нами, как с рабами?

Эррол вошел в комнату и принялся рыться в моем шкафу.

— Простите, Сейдж, но это правда. Коннер хочет видеть вас. Мотт ждет за дверью, чтобы отвести вас к нему.

Сморщившись, я вылез из кровати. Эррол подал мне одежду, но я покачал головой.

— Если хочет видеть меня ночью, я буду в ночной сорочке.

— Это неуместно, — сказал Эррол.

— Неуместно вызывать меня, когда я сплю!

Я открыл дверь, но Мотт встал у меня на пути и покачал головой.

— Я не поведу тебя к мастеру в таком виде. Эррол оденет тебя, или это сделаю я.

Я захлопнул дверь у него перед носом и протянул руки к Эрролу, который поспешил ко мне с кипой одежды. Через несколько минут Мотт повел меня, одетого, в кабинет Коннера.

— У меня проблемы? — спросил я.

— Это зависит от твоих ответов на вопросы.

Коннер писал что-то за столом, когда я вошел. Мотт велел мне встать у письменного стола, но я сел. Минуту или две Коннер будто меня не замечал. Наконец он отложил перо и поднял голову.

— Что ты о ней думаешь?

— О принцессе? — Я пожал плечами. — Она красива. Я слышал, что нареченная принцесса больше похожа на лошадь, чем на женщину, но это неправда, она очень хороша собой.

— Прикуси язык! — прошипел Коннер. — Ты говоришь о будущей королеве Картии. Она будет ею, если найдется принц. И да, она неожиданно превратилась в красавицу, совсем вдруг. Почему она захотела, чтобы ты проводил ее в комнату?

— Потому что я сказал ей о пятне на лице. Я думаю, она ценит честность.

— Раз так, тебе повезло. Она могла приказать выпороть тебя за неуважение.

— Меня уже выпороли.

— И поранили ножом, как я слышал.

— Я уже рассказал обо всем Мотту, сэр.

— То, что ты рассказал, ничуть не похоже на правду.

— В Фартенвуде правда и ложь тесно переплетены.

— Но бывает ложь ради правды, Сейдж.

Я буквально еле сидел от усталости. Мне хотелось закончить эту бессмысленную беседу и вернуться в постель. Но был один вопрос, ответа на который я ждал.

— Почему вы позволили мне пойти с ней? Когда вы представите меня ко двору, она меня узнает.

— Если я представлю тебя ко двору. Не надо принимать мою терпимость к тебе за фаворитизм. Все совсем наоборот.

— Суть вопроса это не меняет, сэр. Почему вы позволили мне пойти с ней?

— Возможность того, что она тебя узнает, действительно сначала смущала меня. Но потом я решил, что могу объяснить это тем, что скрывал тебя, ожидая, когда можно будет представить тебя ко двору. Тот факт, что вы уже знакомы, может принести пользу. Теперь у меня есть несколько вопросов к тебе.