Фальшивый принц - [46]

— Сначала я задам свои.

Коннер удивленно поднял брови, но промолчал.

— Что, если принц Джерон жив? Если он вернется во дворец и обнаружит на троне меня? Не думаю, что он будет мне благодарен.

— Джерон мертв. Я уже говорил вам, что у меня есть доказательство. Кроме того, пираты у побережья Авении славятся своей безжалостностью. Скорее всего, тело не было найдено потому, что на нем не осталось отличительных признаков. Как бы родителям ни было с ним сложно, король и королева любили Джерона. Королева не переставала искать его все эти годы. Но все было напрасно. Я вообще сомневаюсь, что он был жив, когда корабль отплыл от берега.

— Какое же у вас доказательство, что его нет в живых?

— Я представлю его только тому, кого выберу принцем.

— Допустим, вы можете доказать, что Джерон мертв, но можете ли вы доказать регентам, что Джерон выжил?

— При дворе Джерон признается, что все эти годы скрывался в приюте, у них под носом. Скрывался под именем Сейджа, или Родена, или Тобиаса, но теперь вернулся и претендует на престол.

— А если выйдет другой мальчишка из приюта и расскажет, что знал нас до того, как Джерон был убит?

— Мы скажем, что он ошибся, и, скорее всего, однажды ночью этот мальчишка исчезнет. У претендентов на трон часто бывает еще меньше оснований, чем у нас, Сейдж. Кроме того, у моего принца будет доказательство подлинности.

— Какое?

Коннер медленно покачал головой.

— Я отвечу, когда выберу своего принца, но все сразу поймут, что это несомненное доказательство. Теперь мои вопросы. О чем говорила с тобой принцесса Амаринда, когда вы ушли?

— Она беспокоится о том, что члены королевской семьи, возможно, мертвы. Похоже, она не верит, что Джерон жив, и я не думаю, что она бы этого хотела. Она испугана, сэр.

Коннер улыбнулся.

— Мы можем использовать это в наших целях. Использовать ее страх, чтобы сделать ее более сговорчивой и признать принца, когда я его представлю. Даже если у нее будут сомнения, она признает его, потому что ей необходимо, чтобы это была правда.

Глядя на него, я не мог скрыть своего презрения. Это было отвратительно, что он так быстро придумал, как использовать в своих целях ее душевную боль.

— Не делай такое лицо! — воскликнул Коннер. — Удобно изображать невинную жертву, когда для тебя решается вопрос, быть тебе принцем, слугой или нищим! Мне теперь всю жизнь придется хранить тайну этого дьявольского замысла. Я не прославляю свою роль в будущем Картии, но я принял ее. А ты?

Мое лицо ничего не выражало.

— Да, сэр, я тоже принял. Я ваш принц.

— Ты слишком высокого мнения о себе. Тобиасу больше нельзя доверять, но Роден показал ряд явных преимуществ. Мне кажется, я его недооценивал. За столь короткое время он научился большему, чем любой из вас.

Мне нечего было возразить. Это была правда.

Коннер продолжал:

— Что мне важно, так это то, хочешь ли ты быть принцем. Я вижу, что в душе ты бьешься над ответом на этот вопрос. Может, тебя пугают последствия вероятного разоблачения, может, ты не представляешь себя на троне. И вот ты здесь и говоришь, глядя мне в глаза, что ты мой принц.

Я протянул руку и немедленно пожалел об этом жесте, так как у меня защемило спину.

— Вы выберете Родена, который рвется к трону, не думая о последствиях? Он понятия не имеет, на что идет. Я думал об этом, Коннер. И я ваш принц.

Коннер скрестил руки, и в глазах у него засиял восторг победы.

— Думаю, то, о чем я давно догадывался, оказалось правдой. Все, что тебе было нужно, это строгая дисциплина и правильная мотивация. Я вижу, что ты наконец покоряешься моей воле, и это меня радует.

Меня это не радовало. Но я так устал, что у меня не было сил злиться на его самодовольство. Вместо этого я спросил:

— Теперь я могу идти?

Он подумал, затем кивнул, и я вышел, не глядя на него. Мотт проводил меня обратно в комнату, он пытался заговорить со мной, но я не отвечал. Слова Коннера все еще звенели у меня в ушах. С каждым шагом, приближавшим меня к трону, я становился все более покорным. Я надеялся лишь добраться до цели раньше, чем Коннер окончательно сломит меня.

33

Амаринда отбыла на следующее утро вместе со своей свитой, и наши обычные занятия возобновились. Роден читал еще не слишком гладко, но все равно это было поразительно, учитывая, как мало времени прошло с начала занятий. Я подумал, что он вполне справится, если Коннер выберет его принцем.

Мотт забрал меня с занятий миссис Гавалы, чтобы я мог потренироваться с ним в фехтовании, хоть я и настаивал, что не могу упражняться с перевязанной спиной.

— Если будем ждать полного выздоровления, будет слишком поздно, — сказал он. — Мы оба возьмем деревянные мечи.

Он взял деревянный меч, второй бросил мне. Я отпрыгнул, и тот упал в грязь.

— Испугался деревянного меча? — поддел меня Мотт.

— Демонстрирую свое умение уворачиваться, — ответил я с усмешкой. — Впечатляет?

— Нет. Подними его.

Я взял меч, и он начал отрабатывать со мной основные приемы защиты.

— Если не можешь нападать, как Джерон, я, по крайней мере, научу тебя защищаться.

Он сделал выпад. Я попытался блокировать удар, но его меч прошел мимо моего и ткнул меня в ребра.