Fallout Equestria: Обыденная нежизнь - [107]

Лемон взглянул на Мисти и кивнул:

— Хорошо. Только… проследи, чтобы она оружие не могла взять, ладно?

— Скорее всего, я это сделать не смогу, — выдал ПТНИЦО-1. — Я слышал, как вы обсуждали резкий рост её магических способностей в состоянии паники. Учитывая то, как она только что достала оружие, я обнаруживаю вероятность в восемьдесят четыре и три десятых процента того, что если я помешаю ей сделать это, то также буду перемещён её телекинезом, а мои действия усугубят её панику.

Маска робота сделалась голубой, а голос сгладился до монотонного звука:

— Я не специалист в области снов и не имею практики в сфере ухода за жеребятами, поэтому я не могу точно определить шансы на успех. Наилучшим вариантом будет… действовать наудачу.

Гуль насупился, кивнул и потащил одеяло к Мисти, постанывавшей на холодном бетонном полу.

— Странное предложение… для робота, — прошептал он.

— Кроме того, если исключить выстрел дробью в шею, то ты, вероятно, очень близок к неуязвимости.

Лемон закатил глаза:

— Ага.

* * *

— Шутишь, да? — глядела Мисти на робота с гулем. — Это очередная твоя шутка про тот дурацкий рефлекс.

Лемон ухмыльнулся:

— Не-а. Ты и правда махала тут дробовиком.

— Я записал эту сцену в пяти спектральных диапазонах, — добавил ПТНИЦО-1. — Я могу подключиться к одному из этих экранов и воспроизвести её для тебя снова.

Мисти ответила неуверенным взглядом:

— Я, пожалуй… откажусь.

— Моя оценка ситуации оказалась верна, — продолжил робот, — и присутствие Лемона Фриска и его голос успокоили тебя. В конечном итоге, он переместил тебя на матрас, и ночь прошла без дальнейших происшествий.

— Это же была шутка, да? — едва не взмолилась Мисти. — Про тот рефлекс — пали в лицо?

— Да! — Лемон энергично закивал. — Честно! Но откуда же мне было знать? Может, я случайно оказался прав?

Мисти неспешно кивнула и глубоко вздохнула:

— Что именно я сказала?

— Я не хочу снова это делать, — раздался её голос. Пара с удивлением уставилась на робота.

— Она запросила определённый фрагмент, — выдал тот. — И я его вычленил.

Мисти отвела взгляд.

— Похоже, я не так хорошо могу подавлять негативный опыт, как думала, — произнесла она спокойно и рассудительно. Затем она отвернулась и ещё несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь оставаться спокойной. — Я… ужасно шокирована тем, что сделала. Я никогда не представляла себя способной отнять жизнь. По крайней мере, не так. Возможно, как тогда, у фабрики с рейдерами, в суматохе, — да, но не так. А тут был холодный расчёт. Сравнение ценности его жизни и всего Стойла.

— Нет, не был, — возразил Лемон. — Ты была в гневе. И таки спасла Стойло.

— Это всё оправдания, Лемон. Они не отменяют того, что я сделала, или что это сделало с моей психикой. Самой себе диагноз трудно ставить. Пони в ситуациях вроде моей изо всех сил стараются избежать мыслей о травмировавших событиях. Кошмары порождает в первую очередь именно это.

— Это принцип пустоши, — Лемон вяло улыбнулся. — Всем всё равно, и никто не против. Мы в ужасном мире живём, и делая его чуть менее ужасным, сами понемногу становимся такими.

Мисти взглянула на него с вопросом:

— Ты ведь и сам об этом когда-то думал, да?

Гуль кивнул:

— Тот рейдер у фабрики. Это даже и противостоянием назвать было нельзя. У неё вообще не было шансов. Я прижал её и убил. И это было неправильно, и в то же время только так и стоило тогда поступить.

— Это первый случай, когда ты…?

— Строго говоря, нет. Как ты сказала, в суматохе перестрелки всё совсем по-другому. Но это был первый раз, когда я полностью осознавал, что отнимаю жизнь у другого разумного существа.

Мисти подсела ближе к Лемону и положила голову ему на плечо:

— Встретились два душевнобольных одиночества.

— Я же предупреждал тебя, что таких — целая пустошь. То, что ты к ним присоединишься, — это лишь дело времени.

Единорожка уставилась в пол.

— Но я не хочу стать равнодушной к чужим жизням, Лемон.

— Суть здесь, на самом деле, не в этом, Мисти, — ответил тот. — А в том, чтобы не разрушить себя из-за понимания, что поступаешь единственно возможным правильным образом.

— Я не хочу, чтобы единственно возможным правильным поступком было убийство пони.

Лемон обнял свою кобылку:

— Знаю, Мисти. Знаю.

* * *

Путь через город прошёл относительно спокойно. Пипбаки пони вовремя указывали на излучение, Блинкер знал, где гнездились радтараканы, и пролегали тропы псов, а ПТНИЦО-1 сканировал все не внушавшие доверия конструкции, дабы избежать повторения случая с кровокрылами.

Пусть у алмазных псов и не было радиометров, их тропы имели вполне безопасный радиационный фон. Прибор заменили двести лет проб и ошибок, за которые части путей, оказавшиеся небезопасными, перестали использоваться, исключённые странной смесью логики с предрассудками. Псы хорошо понимали, что не вся голубая смерть светится, а придерживаться установленных маршрутов никогда не было полезно для собирателей.

Город больше не казался Лемону с Мисти безжизненным скелетом. Со стороны Стойла он, конечно, выглядел большим, холодным и заброшенным, но это лишь потому, что они не знали, куда смотреть. Теперь же они с лёгкостью замечали пауков, висевших на пустовавших зданиях, радтараканов, шнырявших под развалинами, лозы, свисавшие из окон, и случайных псов, приветствовавших их издалека. Город по-прежнему был огромен и лежал в руинах, но пуст он был лишь для тех, кто искал в нём пони.