Факультет некромантии имени меня покойного - [5]
— Некромансер! — в глазах Леди Меге разгорался озорной огонек — Ты кажется еще не получил свое назначение на практику? Я беру тебя с собой, охранять моих девочек в лесу мертвых. Возьми все что тебе нужно в поход на три дня. Вылетаем сегодня ночью. — я из всех сил изобразил испуг. Лес мертвых меня не пугал. Ничего нового я там встретить не мог в принципе.
— Как скажете. А что по поводу силы?
— Первый триместр отнимает почти все силы. Но потом, до родов, они почти удваиваются. Так что, если надумал, то лучше сейчас, пока впереди еще три месяца каникул. А иначе я тебе сама все оторву.
— Нет нет! Я так, спросить.
— Посмотрим, что ты скажешь после практики. В полночь на старой башне. Не опаздывай.
Леди Меге пошла в свою сторону а я поперся к директору.
Замок, полный учеников, не вызывал никаких особых чувств. Я уже видел это в воспоминаниях и смирился. Да и переделали его много где. Хотя дом все же узнавался и ощущался именно домом. В голове даже мелькнула мысль, выучиться и стать директором.
— Эй! — Из-за поворота появился один из моих так сказать друзей и махнул рукой в сторону.
В закутке стояли все четверо. Впереди заводила, отправивший Мозарина в склеп.
— Ты им нас не сдал? — во урод! Даже не спросил как я.
— Нет.
— Принес? — в голове с трудом всплывало, что я оттуда должен был принести. Выходила какая то муть. В книжках про историю замка фигурировал ключ ото всех дверей, и тайных проходов, которым владел я и с которым меня похоронили.
Забыл сказать, по школьным записям, я сам пригласил основателей школы в свой замок и даже организовал факультет некромантии, подарив ему все свои книги, прежде чем погибнуть защищая замок от разбойников, пока все остальные основатели школы были у короля, получая разрешение. Вот так замок и стал школой полностью по всем законам, а я основателем лучшего факультета некромантии в трех королевствах, а может и во всех.
— Нет, Вик. — Мой кулак столкнулся с носом заводилы, отбрасывая того затылком о стену. — Я подслушал лекаря. До меня там уже умерло много учеников. Ты не мог не знать, если нашел записи в школьных хрониках.
— Дуэли хочешь? — заводила держался одной рукой за затылок, второй за кровоточащий нос.
— Думаете он вас не подставит под смерть? — я оглядел всех присутствующих. — Или вы знали?
Я внимательно посмотрел в лицо каждому. Что я там мог увидеть, мне было все равно.
— Забыл, что только мы тебя терпели, безродный? — Вик все еще не унимался, хотя продолжал сидеть у стены, зажимая нос.
— Только вы меня попытались убить. И лучше вам больше не попадаться мне на пути. Я больше не буду строить из себя хорошего. В приюте я бы тебе горло ночью за такое перерезал. Понял, меня, домашний мальчик?
Пинок по лицу получился сильнее чем я хотел. Вик отключился. Остальные отшатнулись.
Быстро вышел из закутка и направился к директору. До кабинета оставалось совсем чуть-чуть. Зато одной проблемой стало меньше. Теперь никто во всей школе, не знает, каким должен быть Мозарин. А если кто и знает, ну так что же. Смерть меняет людей. И не только своя. О мертвой девке уже наверняка много кто знает.
Директор занимал не главный кабинет хозяина замка, а как не странно, комнату слуг. Это была большая комната с тайными лестницами на кухню и на все этажи. Располагаясь она на этаже господ. Комната использовалась для всего. Тут спали самые преданные из общих слуг. Тут собирали инструктаж перед приездом гостей и балами. Отсюда носили дрова и уголь по каминам хозяйских кабинетов. Тут же пряталась охрана, что бы не мозолить глаза праздношатающимся гостям. А теперь, комната обзавелась предбанником с секретаршей.
Мне махнули рукой на дверь, даже не удостоив внимательным взглядом.
— Звали?
За дверью располагался небольшой кабинет, с массивным столом и шкафами вдоль боковых стен. В шкафах наверняка были потайные двери, в боковые части комнаты. Так как сам кабинет, даже с приемной, был не более четверти от размеров бывшей комнаты слуг.
— Мозарин! — Лепс стал, и направился к одному из шкафов — сядь на стул.
Передо мной, поставили мой же семейный артефакт, определения родства.
— Что это? Я ничего не делал!
— Просто положи руку на черный шар.
Я несмело вытянул вперед левую руку. Если этому мальчику так не хватало происхождения, то я то могу его получить. Хотя странно все это. В мое время, интересовало только родовитость первой жены и то не всех. А уж родовитостью товарища в одном с тобой ковене, интересовались в последнюю очередь. В конце концов, родовитость можно получить. Через деньги, славу, правильные связи. А тут, прям как собак ценили по родословной.
— Правую!
Знаю что правую, но нужно же время настроится на семейную реликвию. Пробудить ее.
Шар стал медленно светиться, повинуясь мысленным командам.
— Я, Тауш, девятнадцатый глава рода Дескураут, приказываю тебе, признать это тело и поставить на него клеймо главы рода. — говорил я все это конечно мысленно и без слов. Но артефакт хозяина признал, и стоило опустить руку, как тонкая змейка рук опоясала запястье, вырисовывая на нем семейный герб — мертвая крыса в короне на щите. Щит достался от основателя рода. Крыса сменила булаву во времена седьмого. Мертвой она стала после десятого главы рода, а корону добавила младшая дочь Якода Девятого, местного короля, отославшего ее за темный дар в самую дальнюю часть страны замуж за такого же нечистого, но благородного темного мага. Бабушка удачно вписалась в семью.
Если вам 14–16 лет, вы мальчик, и вам очень интересно читать про безопасные приключения и сопливую мальчишескую дружбу, это эта книга для вас. А что, компашка магов, когда женила своего принца, обмыла туфли принцессы кровью врагов короны, так это просто дань традициям. Кучу трупов же огородили ленточками… очень миленькими.
Его мир разрушен до основания, но он слишком молод, что бы это понять. Его миссия последняя, в этой войне. Юный мальчик, единственный живой маг Темной башни. Совет решил так: Он должен остаться жить! Это почти наказания. Жить, когда все братья по башне мертвы. Но кто то должен простить их врагов. Слишком жестока придуманная месть, слишком сильна обида, что бы принимать решение на всегда. Проклятье должно иметь выполнимое условие отмены. И это условие он. Это рассказ о последнем темном маге, переброшенным через года, что бы он мог простить врагов, и что бы души его друзей, пожертвовавших собой ради мести, окончили ее и наконец то ушли в обитель вечности.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.