Фактическое действие - [5]

Рита прикуривает и продолжает:

— Также я наведалась в Годриковую Впадину. Вы не знали, что там прошли детство и юность Альбуса Дамблдора? Так вот, там я познакомилась с некой Батильдой Бэгшот. Это очень милая старушка, помнящая Дамблдора еще подростком, и, между прочим, тетка самого известного заключенного Нурменгарда. Она была со мной очень приветлива и рассказала об отношениях, связывающих тогда еще просто двух юношей, и о сестре одного из них. Прочтите сами, я предоставила все материалы, — Рита кивает в сторону папки.

Руфус читает и не верит своим глазам. Этого просто не может быть! Он смотрит на Крауча. Тот уже заранее празднует победу. Да, после такого Дамблдору будет сложно объясняться.

9.

Что было дальше, Руфус узнает от Амелии. Крауч собрал все документы и заявил, что теперь он, как глава Отдела магического правопорядка, займется этим делом, так как это уже не просто домыслы, а вполне реальные доказательства преступных действий и многочисленных нарушений со стороны директора Хогвартса. Амелия рассказывала, что Крауч собрался и отправился в Хогвартс. Его не было несколько часов. Все знали, что он встречался с Альбусом Дамблдором. Но никто так никогда и не узнал, о чем говорили эти двое.

Зато Руфус смог увидеть результаты этого разговора. Беспрецендентный случай — ученики Хогвартса оказались на скамье подсудимых. Эти имена ежедневно появлялись в «Пророке» — Сириус Блэк, Джеймс Поттер, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Правда, Люпин недолго ходил в обвиняемых — было установлено, что он совершил убийство во время превращения, когда не контролировал себя, и посему был признан неизлечимо больным ликантропией, а поскольку эта болезнь опасна для общества, то суд под председательством Бартемиуса Крауча постановил: Ремуса Люпина направить на принудительное лечение в больницу Святого Мунго в закрытое отделение без права выхода и проживания среди людей, так как действия вышеозначенного могут поставить под угрозу жизнь и здоровье граждан магической Британии.

Блэка, Поттера и Петтигрю признали вменяемыми и полностью отдающими отчет своим действиям. А поскольку никто из них, кроме Петтигрю, не раскаялся и вину свою не признал, суд смягчающих обстоятельств в их деле не нашел, и приговор получился «суровым и олицетворяющим меч правосудия, который строго карает тех, кто нарушил законодательство и посягнул на благополучие граждан родной страны» по выражению председательствующего.

Исключение из школы. Тюремное заключение различных сроков — в зависимости от степени тяжести содеянного. Штраф за незаконную и незарегистрированную анимагию. Денежная компенсация семье погибшего Северуса Снейпа. Слова Крауча будто прибивали гвоздями каждого, кто сидел в креслах обвиняемых.

В конце выступления председательствующего Вальбурга Блэк, нарушая порядок в зале, встала и прилюдно отреклась от сына, заявив, что теперь у нее есть только один сын — Регулус. Последнее, что миссис Блэк услышала, покидая зал, это то, что волшебные палочки осужденных конфискуются до отбытия сроков заключения.

Альбус Дамблдор остался директором школы Хогвартс, но ушел по собственному желанию с поста главы Визенгамота. Крауч никогда не говорил, но Руфус и так понял, что глава Отдела магического правопорядка основательно поднажал на Дамблдора, имея столь внушительный компромат и свидетелей, готовых дать показания даже под Сывороткой Правды. Очевидно, Дамблдор пообещал выдать преступников правосудию и освободить часть занимаемых должностей в обмен на то, что заветную папку с документами никто никогда не увидит. Зная Крауча, Руфус не сомневался, что папка лежит в укромном месте и Крауч не постесняется воспользоваться ею, когда это понадобится, именно поэтому Дамблдор и стал неожиданно сговорчивым. Директор Хогвартса понимал такие вещи лучше Руфуса.

Впрочем, Крауч мог не беспокоиться — репутации Дамблдора был нанесен значительный урон, когда некрасивая история с гибелью ученика выплыла на свет.

10.

Руфус с Гавейном стояли рядом с Эйлин Снейп, в девичестве — Принц, перед простым каменным надгробием.

— Не знаю, что надо говорить в таких случаях, поэтому просто скажу «благодарю», — взгляд Эйлин был потухшим, но того страдания и боли, что раньше, больше не было.

А потом они оставили цветы и, дойдя до ворот, разошлись в разные стороны. На прощание Руфус прикоснулся губами к бледной, с выступающими венками, руке Эйлин. Она ушла, не попрощавшись, но Руфус понял ее без слов. А потом они с Гавейном медленно брели по улице, и снег мягкими хлопьями падал им на волосы.