Факел сатаны - [3]

– Что дальше?

– Моржа стошнило… Закрой, кричит… Я закрыл. Закупорил… Кстати, не найдется?

Виктор Павлович вынул пачку дефицитной «Примы», полученную по талону, выбил щелчком сигарету. Бродяга взял ее грязными пальцами, сунул в рот, прикурил.

– Морж достал пузырь, налил стопарек. Это его утренний кофе.– Молотков осклабился.– Без него печень, говорит, не включается… Налил и мне. Кто откажется? Тем более после такого стресса… Закусили арбузом. Между прочим, закусон что надо… Сидим, маракуем, кто нам жмурика этого подкинул? Может, академики?

– Уголовники?– уточнил капитан, выказывая знание блатного жаргона.– И часто они появляются в заказнике?

– Часто ли, не знаю. А второго дня фаловали[1] нас с Моржом на мокруху[2]… Обещали мешок башлей.

– Кто предлагал? – опять встрепенулся капитан.

– Хмырь один. Незнакомый…

– Описать его можешь?

Молотков на минуту задумался и сказал:

– Такой чистенький, в кожаном пиджачке, в темных очках… Культурный… Мы его тоже отшили очень даже вежливо…

– Может, труп в чемодане – его рук дело?

– Может,– простодушно ответил Юрий Антонович.– И у Моржа была такая мысля. Гробанули мужика и подсунули, чтоб навести на нас тень.

– Ладно, о том мужчине, который подбивал вас на убийство, мы еще поговорим. Продолжай.

– Короче, я предложил оттаранить чемодан в милицию. Морж говорит, с ума сошел! Заметут!… За что, спрашиваю?… За убийство, говорит… Так мы ж, говорю, не убивали, разберутся… Ну тогда посадят по сто девяносто восьмой… Ведь верно, арестовали бы?

– И что надумали? – проигнорировал вопрос бомжа Виктор Павлович.

– В море бросить, и дело с концами… Естественно, ночью. Чтоб никто не видел. А пока решили спрятать… Вот я и притащил чемодан сюда, в ров…

У капитана было что поспрашивать у бродяги, но тут подошла Гранская. Жур ознакомил ее с протоколом допроса, высказал кое-какие соображения.

– Где ваш приятель Морж?– спросила Молоткова следователь.

– Там…– показал куда-то вверх по склону Баобаб.– Добивает, наверное, бутылку.

– Будем делать у вас обыск,– сказала Гранская.

– Как хотите,– без всяких эмоций произнес бродяга.– Это рядом.

Инга Казимировна подошла к машине облпрокурора. Измайлов звонил по радиотелефону на службу. Следователь на капоте «Волги» заполнила бланк постановления.

– Впервые даю санкцию на обыск жилища без адреса,– усмехнулся Захар Петрович.

– Обыскивать жилье без адреса – еще куда ни шло,– улыбнулась Гранская.– А вот как выносить постановление на задержание человека без фамилии…

– Верно,– согласился облпрокурор.– Что ж, узнаем у самого Моржа. На месте и вынесете постановление.

– Пойдете с нами?

– Непременно.

Прибыла машина из морга. Гранская дала разрешение увезти труп.

Для обиталища бродяг добираться было нелегко – все время в гору. Через некоторое время Молотков попросил задержаться у родника и надолго приник к чаше, выдолбленной водой в камне. После чего двинулись дальше. И, когда уже у всех возникло желание снова передохнуть, Баобаб неожиданно произнес:

– Вот и пришли…

Измайлов, Гранская, Жур, Акатов и понятые недоуменно огляделись: никакого намека на жилье. Крошечный уступ, два пышных кизиловых куста, усыпанных темно-красными ягодами. А дальше – снова подъем…

– Морж! – позвал Молотков, раздвигая кусты.– Встречай гостей…

Но никто не отозвался. Баобаб опять окликнул приятеля. Тот же результат…

– Дрыхнет, что ли, без задних ног? – пробормотал Молотков, собираясь нырнуть в кусты.

– Погодите! – остановила его Гранская и сказала операм: – Посмотрите, что там за апартаменты.

Капитан, а за ним лейтенант исчезли за завесой ветвей. Минуты через две раздался голос Жура:

– Давайте сюда, Инга Казимировна…

Гранская сделала знак Молоткову и понятым и двинулась с ними на зов Виктора Павловича.

За кустами в скале зияла дыра. Пролезть в нее можно было только пригнувшись.

– Двенадцать лет работаю в заказнике,– заметил один из понятых,– и не знал про эту берлогу…

Пещера была крошечная и всех вместить не могла. Акатову пришлось вылезти наружу.

Гранская чуть не задохнулась, оказавшись в «апартаментах» бомжей. В нос шибанул запах грязной ветоши, нечистого человеческого тела и алкоголя. На земле валялось тряпье, служащее, вероятно, постелью, лежала куча прелого сена. На остром каменном выступе прилепился небольшой огарок свечи. В углу – помятый чайник, закопченная сковородка, в которой лежали ржавый кухонный тесак с бурыми пятнами крови и две общепитовские алюминиевые вилки. Здесь же были остатки пиршества: недоеденный арбуз, початая бутылка «Пшеничной», еще три целые, два граненых стакана. Несколько пустых бутылок валялись на полу.

Моржа не было.

Молотков как завороженный потянулся к спиртному, но Жур попридержал его руку.

– Придется попоститься.

Баобаб грустно заморгал белесыми ресницами.

– Где же ваш приятель? – спросила у него следователь.– Испугался небось и сбежал?

– А чего ему бояться,– ответил бомж, не в силах оторвать глаз от вожделенной бутылки.

– Послушайте, Юрий Антонович,– продолжала Гранская,– а вы убеждены, что он не имеет отношения к убийству?

– Морж? – вытаращился на следователя Молотков.– Да вы что?… Никогда не поверю… Такой интеллигентный человек…