Фаина Раневская. История, рассказанная в антракте - [7]
Нет, не могла понять, как человек, написавший строки:
Я вас люблю, – хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам…
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей…
мог стать отцом семейства – строгим, рачительным, педантичным, надменным, как Григорий Соломонович Фельдман, мог наказывать детей, быть суровым к жене, пребывать вечно застегнутым на все пуговицы семейной несвободы, думая лишь о деньгах и их отсутствии, о долгах и их неизбежности.
Нет, это было совершенно непостижимо!
Сама не зная как, Фаина оказывалась перед другой колоннадой, куда более величественной, чем архитектурные изыски храма Большого Вознесения, перед колоннадой Большого театра.
Тут она останавливалась, потому что больше не было сил страдать.
Закрывала лицо руками, вздрагивала – ей казалось, что ее кто-то окликает.
Отнимала руки от лица.
Оглядывалась…
На нее смотрела статная, удивительной красоты дама, что только что вышла из парадной двери самого главного театра России.
– Почему вы плачете? Вас кто-то обидел? Вам чем-то помочь? – спрашивала она, и в голосе ее звучали покровительственные нотки. Свои вопросы она задавала, словно они были частью сценического монолога, и она обращалась с ним к переполненному зрительному залу – громко, внятно, безапелляционно.
Что могла ей ответить Фаина Фельдман-Раневская – что у нее нет работы и денег, что она ютится в полуподвальной каморке с видом на дровяной сарай и глухой покосившийся забор, или что она оплакивает Пушкина, изнывающего от пут великосветского брака, и до слез жалеет милую Дуню из «Станционного смотрителя»?
– Как вас зовут?
– Фаина.
– Не плачьте, Фаина, я – Екатерина Васильевна. Гельцер моя фамилия.
– Екатерина Васильевна Гельцер? – немела Фанни, искренне не понимая, почему она до сих пор еще не упала в обморок, почему стоит на ногах, а не на коленях перед этой великой русской балериной, звездой Мариинки и Большого, любимицей Петипа и Дягилева.
Спустя годы Гельцер скажет: «Фанни, вы меня психологически интересуете… какая вы фэномэнально молодая, как вам фэномэнально везет!.. когда я узнала, что вы заняли артистическую линию, я была очень горда, что вы моя подруга».
Феноменальное везение – оказаться в нужное время в нужном месте, встретить именно того человека, который поддержит, поможет, даст единственно правильный совет, а еще следовать таинственным знакам судьбы, читая зашифрованное послание о будущем и выполняя все предписания, содержащиеся в нем. Вот что такое везение.
Однако было бы заблуждением думать, что оно посещает лишь беспечно мечтающего, но не приносящего ему (везению) жертву. Порой самую жестокую – в виде любви, дружбы, семьи, здоровья.
Да, везение – это выбор и бесстрашие, надменность и одиночество, когда себя, в любом случае, ставишь выше других.
Фаина Раневская: «Господи, как же мама рыдала, когда я собирала вещи. А я – вместе с ней. Нам обеим было мучительно больно и страшно, но своего решения я изменить не могла. Ко всему прочему я и тогда была страшно самолюбива и упряма… меня никогда не волновало, что подумают люди. Разве волнует кошку, что о ней думают мыши? Нет, конечно! Стоит только задуматься о том, что скажут люди, как жизнь сразу же начинает катиться к чертям. Опасный это вопрос – лучше никогда его не задавать. Ни себе, ни окружающим».
Стало быть, везение, особенно «фэномэнальное», есть тяжелая работа, изнурительный труд, который не прекращается никогда. Следовательно, знаменитая максима Раневской – «все сбудется, стоит только расхотеть», представляется в известном смысле лукавством.
Расхотеть – значит предать себя и вернуться в Таганрог.
«Таганрог» тут следует конечно же понимать как фигуру речи…
Рассказ Фаины о себе, начавшийся под стенами Большого театра и закончившийся далеко за полночь в гостиной квартиры Екатерины Васильевны, скорее напоминал монолог некоей воображаемой чеховской героини, изобилующий деталями и одновременно как бы отстраненный, приземленный и в то же время возвышенно-эмоциональный, готовый оборваться в любую минуту, но не отпускавший слушателя своей предельной реалистичностью.
Чего стоили, например, такие ее пассажи: «После разговора с отцом мне впервые захотелось навсегда уйти из дома и начать самостоятельную жизнь. Будучи кипучей и взрывной натурой, я не стала откладывать свое намерение в долгий ящик. Тем более, что к тому времени уже успела отзаниматься в частной театральной студии, сыграть несколько ролей в постановках ростовской труппы Собольщикова-Самарина, а также в любительских спектаклях. Что и говорить, я даже справилась со своим заиканием. Я долго и упорно тренировалась, можно сказать, заново выучилась говорить, чуть растягивая слова, и дефект речи безвозвратно исчез. Навсегда… Отчий дом я вскоре, как и следовало ожидать, покинула. Держа в руках небольшой чемоданчик, я отправилась в Москву».
Екатерина Васильевна слушала ее, а при этом словно бы слышала диалог Ирины и Ольги из «Трех сестер»:
Ирина.
Уехать в Москву. Продать дом, покончить все здесь и – в Москву…
Материнская любовь не знает границ, любящие матери не знают меры, а дети – маленькие и уже взрослые – не знают, как правильно на эту любовь ответить. Как соответствовать маминым представлениям о хорошем ребёнке? Как жить, чтобы она была вами довольна? Как себя вести, чтобы не бесить её, а радовать? Ответы на эти вопросы – в нашем сборнике рассказов современных писателей.
Альберт Эйнштейн – лауреат Нобелевской премии по физике, автор самого известного физического уравнения, борец за мир и права еврейской нации, философ, скрипач-любитель, поклонник парусного спорта… Его личность, его гений сложно описать с помощью лексических формул – в той же степени, что и создать математический портрет «теории всего», так и не поддавшийся пока ни одному ученому.Максим Гуреев, автор этой биографии Эйнштейна, окончил филологический факультет МГУ и Литературный институт (семинар прозы А.
Новая биография русского поэта и Нобелевского лауреата Иосифа Бродского. Биографический жанр – особый. Факты, события, сменяющие друг друга, попытка реконструировать жизнь поэта сама по себе абсурдна, на первый взгляд, однако писатель Максим Гуреев, с присущей ему деликатностью, сумел из Мифа сотворить Легенду… Максим Гуреев закончил филфак МГУ и семинар прозы Андрея Битова в Литинституте. Публикуется в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Знамя», «Октябрь». Режиссер документального кино, автор более 60-ти картин.
«Возненавидел эти скользкие, напоминающие чёрную речную гальку кнопки телефона, на которых уже не разобрать ни цифр, ни букв, ведь они стёрты частыми прикосновениями указательного пальца. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, потому что никуда нельзя дозвониться, вот и приходится барабанить по ним до умопомрачения…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«После уроков не хотелось идти домой, потому Лебедев и сидел подолгу в гардеробе, который напоминал облетевший поздней осенью лес – прозрачный, дудящий на сыром промозглом ветру, совершенно голый. А ведь утром здесь всё было совсем по-другому, и хромированных вешалок, согнувшихся под тяжестью курток, драповых пальто и цигейковых шуб, было не разглядеть. Это неповоротливое царство грозно нависало, воинственно дышало нафталином, придавливало и норовило вот-вот рухнуть, чтобы тут же затопить собой кафельный пол и банкетки с разбросанными под ними кедами и лыжными ботинками…».
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.