Фабий Байл. Прародитель - [5]

— Ты еще не все забыл из того, что здесь выучил.

— Я ничего не забываю.

Арриан хмыкнул:

— Уж надеюсь ради тебя. Ты ведь знаешь, как он любит устраивать тесты.

Все это время по коридорам ползли и прыгали низкорослые мутанты, стараясь держаться подальше от легионеров. На них были рваные плащи, скрывавшие искривленные тела и шипящие дыхательные маски. Они носили в лаборатории различное оборудование, а при необходимости служили ассистентами на операциях. Олеандр лениво пнул одного, когда тот оказался слишком близко.

— Червяк пробирочный, — бросил он. Существо заскулило и попятилось.

Арриан встал перед ним.

— Прекрати. Они не твои игрушки, — его руки лежали на навершиях фальксов.

— Оно меня едва не коснулось, — сказал Олеандр, — Я не потерплю, чтобы меня трогало что-то столь… столь… утилитарное, — Он едва ли не выплюнул слово. Пробирочник даже в своем уродстве не был уникален. Все они выглядели одинаково, звучали одинаково, даже пахли одинаково. Словно их отлили из одной формы. Его это раздражало. Подобная банальность была для него анафемой.

— При этом со зверями снаружи ты с радостью пообщался, — сказал Арриан.

— Они хотя бы были разнообразными, — ответил Олеандр, скривившись. — К слову, я удивлен, что они еще не вымерли. Ты видел, что они там строят?

Арриан пожал плечами.

— Мы в их дела не вмешиваемся. Они начали создавать грубое подобие общества. Иногда даже войны ведут. Это по-своему забавно.

— А что думает повелитель? — спросил Олеандр, — Его позабавить так же легко, как тебя?

Арриан выразительно посмотрел на него.

— Главный апотекарий о них вообще не думает, Олеандр. Они — просто мясо, и единственная польза от них в том, что они служат ранней системой предупреждения. Зачем ты вернулся?

— Я же сказал, что хочу его видеть. А он явно хочет видеть меня, иначе мы бы здесь не стояли. Что насчет остальных?

В Консорциуме, как и в любой группе, были свои фавориты — те, в чьей полезности не приходилось сомневаться, или воины, бывшие перед Фабием в таком долгу, что не могли ему в чем-либо отказать. Олеандр до сих пор не был уверен, к какой категории относится Арриан.

— Скалагрим возглавил экспедицию на Велиал-IV — главный апотекарий Фабий желает построить там вторую базу, — ответил Арриан. Олеандр пренебрежительно хмыкнул. Скалагрим был двойным ренегатом и в лучшем случае ненадежным.

— А Чорт? — Чорт обожал создавать из плоти новые формы. Многие правители в Оке умоляли о возможности поохотиться на одного из его невообразимых монстров. — И старик Мальперт?

— Чорт исчез месяц назад, выполняя какое-то поручение главного апотекария. Мальперт… погиб на Коразине, — ответил Арриан.

— Погиб? — переспросил Олеандр. В памяти всплыло лицо Мальперта — впалые щеки, затуманенные глаза и желтые зубы, стершиеся до пеньков. «Мальперт» не было его настоящим именем, а с брони была стерта вся символика. По мнению Олеандра, одно это выдавало его истинное происхождение.

— Мы все очень опечалены, — сказал Арриан, тон его голоса звучал при этом ничуть не печально, — Особенно Саккара.

— Саккара еще жив? — Этого Олеандр не ожидал. Саккара Треш возглавил истребительную команду Несущих Слово, напавшую на Урум. Они собирались принести голову Байла Темному совету из-за какого-то неизвестного оскорбления и, разумеется, потерпели неудачу. Урум пожирал демонов с той же легкостью, с какой пожирал людей, и отряд Саккары за несколько дней превратился из впечатляющего в жалкий. К тому моменту, как Консорциум атаковал, Несущие Слово чуть ли не молили о смерти.

Лишь Саккара не повредился ни разумом, ни телом благодаря своим познаниям в демономантии, и это была одна из причин, по которой Байл решил пощадить дьяволиста. В Оке демоны были частью жизни, и вполне благоразумно было пользоваться услугами специалиста по их вызову и изгнанию, даже если тот работал недобровольно.

— Ты удивишься, но подобные люди совсем не спешат встретиться со своими богами, — Арриан почесал подбородок. — Пару месяцев назад мы поймали его за попыткой вырезать бомбу. Он успел добраться до самого мяса, пока мы его не остановили.

Олеандр засмеялся. Саккара уже много лет пытался избавиться от химбомбы, которую Байл поставил между его сердцами. Когда бомба сработает — о «если» речи не шло, — от Саккары останется лишь лужа булькающей протоплазмы. Эта модификация была самой очевидной из всех, которым Байл подверг Несущего Слово, но главный апотекарий утверждал, что установил в своего самого упрямого слугу достаточно имплантов, чтобы учесть тысячу и одно обстоятельство. Саккара тратил на их поиски все время, свободное от попыток поднять восстание среди последователей Байла.

— А верховный Цимисхий? — спросил Олеандр, когда они наклонились, проходя под растрескавшейся аркой, и вошли в место, раньше бывшее садом. Теперь здесь росла только причудливая красная трава. У развалин, оставшихся от фонтана, стояло шестеро гигантов в пурпурной броне, которая потемнела до синюшного цвета из-за въевшейся грязи и пренебрежительного отношения. Боевые автоматоны «Кастеллакс», ударные войска Легио Кибернетика. Над машинами мухами вились сервочерепа, жужжа ауспиками.