Европолис - [93]
Девушка застыла, словно ее застали на месте преступления. Ей хотелось убежать, спрятаться, но бежать было некуда.
Доктор взял ее за руку и увлек в угол, к пустому столику.
— Расскажи мне, как у тебя дела, как ты сюда попала.
— А что было делать? Отец умер. Ниоткуда никакой помощи. Мне предложили поступить сюда танцовщицей.
— А Нягу ты больше так и не видела? Он тебе ничего не писал?
— Ничего… — промолвила девушка. На глазах у нее навернулись слезы, и она зашлась сухим кашлем.
— Ты была больна? Почему ты так похудела? — И доктор, охваченный жалостью, стал внимательно разглядывать ее.
Эвантия словно увяла, глаза у нее ввалились, а на скулах рдели два красных пятна…
— В больнице у дяди Томицэ ты была?
— Несколько месяцев назад он уехал за границу.
— Завтра приходи в больницу. Я тоже там буду. Хочу тебя осмотреть. Ты должна беречься. Здешний климат влажный, эта влажность плохо влияет на легкие.
Вдруг Эвантия вздрогнула; раздался сигнал, призывающий ее на сцену. Настал ее выход.
Вытерев слезы, она покорно отправилась исполнять свои обязанности. Доктор мрачно вернулся к столу, где пировали моряки.
Другой стол, почти у самой сцены, был отведен для пароходных агентов, людей, имеющих вес в портовой торговле. Многие из них знали Эвантию с первого дня, когда она ступила на берег Сулины, но никто не мог приблизиться к ней. Все пожирали ее глазами. Кое-кто, распаляемый похотью, готов был заплатить любую цену, чтобы овладеть ею именно потому, что она вела себя столь неприступно. Эвантия осторожно обходила столы, где видела знакомые физиономии, потому что вместе с деньгами, которые бросали на тарелку для сборов, ей отвешивали грубые комплименты, отпускали соленые шуточки, преследовали ее нежными словами или нахальными непристойностями.
Эвантия научилась никому не отвечать. Она шла, улыбаясь, и благодарила, не произнося ни одного слова.
В этот вечер, едва она сошла со сцены, как почувствовала, что кто-то схватил ее за руку. Она повернула голову. Спиру Караянис, красный, налившийся кровью, с блестящими глазами, потянул ее к своему столу.
— А ко мне не подойдет Черная Сирена?
— Нет! — ответила девушка, пытаясь вырваться от него.
— Видишь, как все получилось! Если бы ты была ласковей, когда приходила ко мне, то не попала бы в кафешантан.
— Скажите, чего вам от меня надо? — гневно спросила девушка глядя прямо ему в глаза.
— Ты сама прекрасно знаешь, что мне надо…
За столом пароходных агентов раздался громовой хохот.
Вдруг Эвантия изогнулась, с быстротою молнии схватила со стола стеклянный сифон и ударила им Караяниса прямо по голове.
Разразился скандал. Все вскочили на ноги.
Эвантия металась в кругу агентов, которые старались вырвать у нее из рук сифон. Как и всегда, в одно мгновение образовалось две партии.
— Гнать ее отсюда! Сумасшедшая! Бешеная! Убийца! — вопили за столом агентов.
— Правильно сделала! Хороший урок! Научит уму-разуму! Зачем к ней приставал? — кричали, в свою очередь, моряки.
Среди всеобщего шума Клапс бросился на помощь девушке. За ним последовал маэстро Жак, который, как великан, прокладывал себе путь среди кричащей толпы, раздвигая людей руками и животом.
Своей атлетической силой и огромной массой он подавлял всех, кто попадался ему на пути. Добравшись до Эвантии, он поднял ее, как ребенка, над головами и пронес между столов прямо к выходу.
Залитого кровью Караяниса подняли с пола и вынесли на улицу. Половина зала опустела.
Скандал утих, но у кассы еще продолжался горячий спор. Разъяренная хозяйка дома, мадам Лола, упорно твердила:
— Так дальше не пойдет! Эта негритянка творит, что хочет! От нее одни скандалы!
— Я не позволю никому касаться этой девушки, — торжественно заявил Жак, весь побагровевший от гнева.
— Этого еще не хватало! Ты что здесь, самый главный? Что это за штучки? Что делают все артистки, должна делать и она. Здесь не благотворительное заведение. Она должна работать, как и все остальные.
Стараясь все уладить, хозяин льстиво заглядывал Жаку в глаза и тянул его за рукав к роялю, где для него была приготовлена откупоренная бутылка настоящего коньяка «Мартель», три звездочки.
Маэстро, все еще взволнованный, тяжело опустился на табурет, осушил три рюмки коньяку, зажег сигару и начал легко перебирать клавиши рояля.
Было слишком жарко. Он вытер пот со лба и распахнул душивший его ворот рубашки.
Он принялся было снова играть, но после нескольких аккордов остановился: сигара выпала у него изо рта.
Жак с трудом наклонился, чтобы поднять ее, и… не встал. Грузно сполз он с табурета на пол. Кто-то из офицеров вскочил, чтобы помочь ему, думая, что он пьян и не может сам подняться.
— А ну, маэстро! Что ты ищешь на полу? Или ты потерял трубку…
Сделав еще усилие, чтобы поднять Жака, офицер испуганно выпрямился.
— Доктор, скорей сюда! Посмотрите, что с ним. Кажется, ему плохо.
Все столпились вокруг. С великим трудом удалось поднять массивное тело. Когда водрузили его на рояль, несколько мгновений струны тихо вибрировали внутри инструмента.
Доктор распахнул на груди рубашку и начал ощупывать.
— Кровоизлияние в мозг… Не видите, какая у него короткая шея, к тому же он сангвиник…
Вниманию читателей предлагается сборник рассказов английского писателя Гектора Хью Манро (1870), более известного под псевдонимом Саки (который на фарси означает «виночерпий», «кравчий» и, по-видимому, заимствован из поэзии Омара Хайяма). Эдвардианская Англия, в которой выпало жить автору, предстает на страницах его прозы в оболочке неуловимо тонкого юмора, то и дело приоткрывающего гротескные, абсурдные, порой даже мистические стороны внешне обыденного и благополучного бытия. Родившийся в Бирме и погибший во время Первой мировой войны во Франции, писатель испытывал особую любовь к России, в которой прожил около трех лет и которая стала местом действия многих его произведений.
После бала весьма пожилые участники вечера танцев возвращаются домой и — отправляются к безмятежным морям, к берегам безумной надежды, к любви и молодости.
Одноклассники поклялись встретиться спустя 50 лет в день начала занятий. Что им сказать друг другу?..
В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.
"В наше время" - сборник рассказов Эрнеста Хемингуэя. Каждая глава включает краткий эпизод, который, в некотором роде, относится к следующему рассказу. Сборник был опубликован в 1925 году и ознаменовал американский дебют Хемингуэя.
Историю русского военнопленного Григория Папроткина, казненного немецким командованием, составляющую сюжет «Спора об унтере Грише», писатель еще до создания этого романа положил в основу своей неопубликованной пьесы, над которой работал в 1917–1921 годах.Роман о Грише — роман антивоенный, и среди немецких художественных произведений, посвященных первой мировой войне, он занял почетное место. Передовая критика проявила большой интерес к этому произведению, которое сразу же принесло Арнольду Цвейгу широкую известность у него на родине и в других странах.«Спор об унтере Грише» выделяется принципиальностью и глубиной своей тематики, обширностью замысла, искусством психологического анализа, свежестью чувства, пластичностью изображения людей и природы, крепким и острым сюжетом, свободным, однако, от авантюрных и детективных прикрас, на которые могло бы соблазнить полное приключений бегство унтера Гриши из лагеря и судебные интриги, сплетающиеся вокруг дела о беглом военнопленном…
Действие романа «Дело» происходит в атмосфере университетской жизни Кембриджа с ее сложившимися консервативными традициями, со сложной иерархией ученого руководства колледжами.Молодой ученый Дональд Говард обвинен в научном подлоге и по решению суда старейшин исключен из числа преподавателей университета. Одна из важных фотографий, содержавшаяся в его труде, который обеспечил ему получение научной степени, оказалась поддельной. Его попытки оправдаться только окончательно отталкивают от Говарда руководителей университета.
«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы.
В романе известного венгерского писателя Антала Гидаша дана широкая картина жизни Венгрии в начале XX века. В центре внимания писателя — судьба неимущих рабочих, батраков, крестьян. Роман впервые опубликован на русском языке в 1936 году.