Европолис - [15]

Только две приятельницы и навещали ее. Одна открыто приносила ей авантюрные романы, другая тайком доставляла письма, приходившие из Галаца.

Поведение Делиу, хотя он все логично объяснял ей, выводило ее из себя.

Пенелопа все надеялась убежать с ним, а он все откладывал и откладывал это бегство.

И сколько может длиться подобная жизнь? Неужели нет никакого выхода? Неужели она пожизненно обречена на прозябание?

Она с завистью смотрела на жен служащих Европейской дунайской комиссии. Ей казалось, что все они купаются в счастье. В детстве она тоже была причастна к этому дипломатическому миру. Какая вопиющая несправедливость! Скольким уродливым женщинам, не знающим, что такое хорошие манеры, улыбнулась судьба! А ей…

Как-то раз в порту, прямо перед домом Стамати, бросило якорь русское военное судно, голубое, элегантное, сияющее на солнце медными частями. Это было сторожевое судно, по пути остановившееся в Сулине.

Взволнованная Пенелопа с балкона рассматривала в бинокль палубу корабля. Вдруг она побледнела. Среди офицеров, сходивших по трапу, она разглядела белокурую женщину в голубом платье. Пенелопе показалось, что она похожа на маленькую Наташу, внучку русского посланника. С трудом сдерживая биение сердца, Пенелопа вошла в дом. Она боялась, как бы Наташа не узнала ее. Какой позор, если Наташа увидит, с кем она связала свою жизнь!

Через час Пенелопе уже все было известно: это действительно была Наташа, она вышла замуж за русского моряка, служившего вторым помощником капитана на сторожевом судне, и теперь направлялась в Одессу.

И Пенелопа горько проплакала весь день над своей несчастной судьбой.

* * *

Как раз в это время и пришло поразившее всех как гром среди ясного неба письмо из Америки.

Стамати с тайным удовлетворением прокрался в комнату Пенелопы и положил развернутое письмо на ночной столик. Какое впечатление должно было произвести на нее это счастливое событие в его роду, именно в том роду, который она всегда презирала! Теперь и он мог хотя бы раз в жизни выглядеть по-другому в глазах супруги. Стамати постарался скрыть свою радость, ожидая, какой эффект произведет письмо на Пенелопу.

Но выражение лица Пенелопы осталось неизменным, ничем не выдавая той душевной борьбы, которая лишила ее сна. И Стамати и Пенелопой овладела бессонница. Не раскрывая друг другу сердца, каждый напряженно думал в тишине, составлял планы, строил воздушные замки.

Стамати мечтал об обществе речного судоходства со своими буксирами, баржами, элеваторами, которое стало бы хозяином по всему Дунаю от Брэилы до Веды.

Кофейня перейдет одному из племянников, парню с головой. А для себя он уже давно присмотрел прекрасный дом в Брэиле с видом на Дунай.

А Пенелопа мечтала о вилле, скрытой среди кипарисов на берегу Босфора…

Как теперь может измениться ее жизнь? Что ей уготовано в будущем? Кто знает! Пенелопа чувствовала лишь одно: что-то должно произойти.

Сгорая от любопытства, она ждала приезда Николы Марулиса, который круто повернет все течение ее жизни. Во всяком случае, он должен будет освободить ее от нищенского прозябания в Сулине. Заранее подготавливая почву, она вновь заговорила о давнем нервном расстройстве и стала кашлять, обвиняя в этом влажный климат дунайской дельты.

Чудодейственное письмо положило конец вражде в доме Стамати. Если супруги и не помирились полностью, то все же заключили перемирие, нечто вроде молчаливого соглашения. Стамати постепенно стал приобретать в доме какое-то значение. Началась лихорадочная подготовка к встрече американца.

Покупались ковры, лампы, новая мебель. Стамати решил сделать заем в Греко-румынском банке.

Директор банка Ксенаки, известный своим педантизмом, принял его на этот раз с улыбкой на устах. Весьма любезно он предоставил Стамати кредит, даже не потребовав никакого обеспечения, надеясь на вклад, который сделает в банк его братец, приезжающий из Америки.

ГЛАВА III

— Я знаю, что вы ценитель. Это настоящая гавана. — И начальник полиции Петрэкел Петрашку, достав из кармана внушительный портсигар с серебряной монограммой, вежливо предложил доктору Ласку сигару, завернутую в блестящую бумагу.

Известный профессор естественного факультета Ясского университета приехал в дельту, чтобы изучать жизнь комаров.

Взяв сигару, предложенную ему полицмейстером, и ощутив приятный запах, профессор внимательно исследовал ее, поднеся к толстым стеклам очков.

— Сигара, должно быть, великолепная! Откуда поступают такие сигары?

Полицмейстер скрыл в усах тонкую улыбку.

— Откуда они поступают, трудно сказать. И не все ли это равно? Достаточно того, что я обязуюсь снабжать вас ими все время, пока вы будете находиться среди нас — И после долгой паузы он добавил: — Это единственная взятка, которую мы позволяем себе брать с иностранных пароходов… И то скорее для того, чтобы досадить господину Тудораки, самому непреклонному таможеннику во всем нашем государстве.

— Скажите, кто у вас лучший парикмахер в городе? — спросил профессор, с досадой поглаживая искусанный комарами и порезанный бритвой подбородок.

— Почему же вы мне раньше не сказали? Пойдемте к Нику Политику. У него бреются все порядочные люди.