Европа в средние века - [8]

«Скажем теперь несколько слов о суевериях шведов. Самый почитаемый храм, воздвигнутый этим народом и называемый Убсола, расположен недалеко от города Сиктоны. В этом богато украшенном золотом храме народ поклоняется статуям трех богов; трон самого могущественного из них, Тора, находится посреди триклиниума; по обе стороны от него располагаются Водан и Фригг. Боги эти повелевают различными силами. Тор, как мне сказали, восседает высоко в небесах, управляет громом и молнией, ветром и дождем, погодой и плодородием. Второй бог, Водан, т.е. гнев, покровительствует войнам и дает воинам храбрость перед лицом врагов. Третье божество, Фригг, доставляет людям мир и негу. [...] Шведы также почитают богов, бывших прежде людьми и получивших бессмертие благодаря своим высоким деяниям; таковы, согласно их жизнеописаниям, Св. Ансгарий и король Эрик.»

Адам из Бремена «Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum.»

Венгры, какими их увидел саксонец Видукинд (925?-1004? гг.), монах из монастыря Corbeia Nova (Вестфалия)

XVIII. Между тем авары, как полагают некоторые, представляли собой остатки разбитых гуннов. Гунны же произошли от готов, а готы являются выходцами из острова, называемого, как говорит Иордан, Зульца. Название «готы» происходит от имени их вождя, которого звали Гота. Когда некоторые женщины в его войске были в его присутствии обвинены в колдовстве, их выслушали и признали виновными. Однако, поскольку их было великое множество, он воздержался от того, чтобы подвергнуть их наказанию, как они того заслуживали, а изгнал их всех из войска. Покинув лагерь, они удалились в ближайший лес. Будучи окружен морем и Меотийскими болотами, этот лес не имел никакого выхода. Между тем некоторые из женщин были беременны и родили там детей. От них затем родились еще и еще дети; образовалось могучее племя: ведя жизнь, подобную жизни диких зверей, эти люди, чуждые цивилизации и незнакомые с подчинением, превратились в удивительно неутомимых охотников. По прошествии многих веков, в течение которых, живя в этих местах, они не имели ни малейших сведений об окружающем мире, случилось так, что преследуя на охоте лань, они скакали по ее следу так долго, что этот путь, который до того времени не был доступен ни для кого из смертных, вывел их из Меотийских болот, и вот они увидели города, крепости и народы, коих прежде никогда не встречали: тогда они вернулись той же дорогой к себе и рассказали своим соплеменникам обо всем, что видели. Те же, движимые любопытством, толпами двинулись по открытому пути, чтобы удостовериться в правдивости услышанных рассказов. Тогда жители пограничных городов и крепостей при виде этой невообразимой толпы, этих дикарей, внушавших страх своей одеждой и необузданным видом, обратились в бегство, думая, что перед ними демоны. Те же, напротив, с удивлением и восхищением взирая на новый для них мир, вначале удерживались от убийств и грабежей; однако никто не устоит перед искушением наложить руку на то, что доступно и беззащитно; и вот, истребив множество людей, они взялись за вещи и не пощадили ничего. Захватив огромную добычу, они вернулись на свои земли. Видя, однако, что дело для них поворачивалось иначе, они пришли на следующий раз с женами, детьми и всем своим варварским скарбом, опустошили все земли вокруг, населенные соседними народами, и наконец начали оседать в Паннонии.

XVIIII. Они были, однако, разбиты Карлом Великим, оттеснены за Дунай, но огражденные гигантскими укреплениями, ори избежали привычного для побежденных народов исчезновения.

«Widukindi Monachi Corbeinsis rerum saxonicarum libri tres.»

В Лане, в XII веке.

«Приведем в качестве примера случай, каковой, произойди он среди варваров или скифов, был бы подвергнут бесспорному осуждению этими людьми, насмехающимися над законом и забывшими Бога. По субботам, когда жители окрестностей со всех сторон сходились в этот город на рынок, горожане расхаживали по рядам с чашами, мисками или другими сосудами, наполненными сушеными овощами, зерном или любыми другими плодами, как бы для продажи, и вот находился крестьянин, нуждавшийся в таких продуктах, который обещал купить их по условленной цене. «Идем со мной, говорил продавец, дома я покажу тебе остальной товар, который ты собираешься купить, чтобы ты посмотрел и взял его». Покупатель шел за ним, а когда они подходили к сундуку, почтенный торговец, подняв и придерживая крышку сундука, говорил: «Наклонись и пощупай товар, дабы не было сомнений в том, что он ничем не отличается от образца, который ты видел на рынке.» Когда же покупатель, перегнувшись через край сундука, висел на животе, а голова вместе с плечами оказывалась внутри сундука, славный торговец, стоявший у него за спиной, схватив ничего не подозревавшего клиента за ноги, внезапно заталкивал его в сундук и захлопывал у него над головой крышку; и держал он его взаперти в этой темнице, до тех пор, пока тот не заплатит выкуп.

«Такие вот вещи происходили в городе, а наряду с ними и многие подобные им. Воровством, а точнее сказать грабежом, прилюдно занимались нотабли и их подчиненные. Тысячи опасностей подстерегали всякого, кто осмеливался выйти из дому ночью: он рисковал быть либо ограбленным, либо захваченным, либо убитым.»