Европа судит Россию - [17]

В 30-50-х годах XIX века в Великобритании развернулось массовое движение рабочих под лозунгом борьбы за проведение Народной хартии (People's Charter), в которой содержались требования всеобщего избирательного права для мужчин, равенства избирательных округов, тайного голосования, отмены имущественного ценза для кандидатов. Таким образом, сторонники Народной хартии, или чартисты надеялись добиться решения жизненно важных проблем рабочих. Чартисты организовывали массовые демонстрации, проводили митинги среди рабочих.

В романе «Тяжелые времена» Диккенс изобразил одного из чартистских ораторов, выступавших перед промышленными рабочими: «"О друзья мои, товарищи по несчастью, товарищи по труду, братья и ближние мои! Настал час, когда мы должны слиться в единую сплоченную силу, дабы стереть в порошок наших притеснителей, которые слишком долго жирели потом наших лиц, трудом наших рук, силой наших мышц, грабя наши семьи, попирая Богом созданные великие права человечества и извечные священные привилегии братства людей!" "Правильно! Верно, верно! Ура!" и другие одобрительные возгласы неслись со всех концов битком набитого душного помещения».

Характеризуя настроения доведенных до отчаяния силезских ткачей, герой пьесы Г. Гауптмана говорил: «Задать перцу фабрикантам с превеликим удовольствием согласен. Если бы нам всем да сговориться и действовать согласно, так мы бы такую баню задали фабрикантам, что им бы конец пришел. Не нужно нам для этого ни короля, ни начальства».

В своем романе «Отверженные» Виктор Гюго так описывал настроения в рабочих кварталах Парижа 30-х годов XIX века: «Один рабочий сказал: "Нас триста человек, дадим каждый по десять су – вот вам сто пятьдесят франков на порох и пули". Другой сказал: "Мне не нужно шести месяцев, не нужно и двух. Не минет и двух недель, как мы сравняемся с правительством. Собрав двадцать пять тысяч человек, можно схватиться вплотную". Третий заявил: "Я почти совсем не сплю, всю ночь делаю патроны"».

Порой возмущенные речи говорились в открытую при скоплении людей. Гюго воспроизвел отрывки из подобных выступлений: «Выбор возможен лишь один: действие или противодействие, революция или контрреволюция. Ибо в нашу эпоху больше не верят ни бездеятельности, ни неподвижности. С народом или против народа – вот в чем вопрос. Другого не существует».

Рабочие Западной Европы повсеместно поднимались на борьбу. Восстание рабочих Лиона 1831 года, чартистское движение рабочих в Великобритании в 30-х – 40-х годах XIX века, восстание ткачей в Силезии в 1844 году и другие пролетарские выступления показывали, что промышленные рабочие способны так же решительно выступить против капиталистов, как в течение многих веков выступали крестьяне против помещиков.

Самым крупным выступлением пролетариата Европы в середине XIX века явилось июньское восстание 1848 года в Париже. Поводом для выступления явилось решение правительства Франции закрыть Национальные мастерские, которые были созданы для решения проблемы безработицы, а безработных отправить в провинцию. Массовая демонстрация протеста 22 июня переросла в восстание. Улицы Парижа и его пригородов покрылись баррикадами. К 26 июня восстание рабочих было подавлено.

Расправа с восставшими была жестокой. Значительную часть жертв составляли повстанцы, расстрелянные уже после подавления восстания. В романе «Воспитание чувств» Гюстав Флобер описал, как обращались с заключенными в подвале дворца Тюильри: «Их было там девятьсот человек, брошенных в грязь, сбитых в кучу, черных от пороха и запекшейся крови, трясущихся в лихорадке, кричащих от ярости; а когда кто-нибудь из них умирал, труп не убирали… Когда заключенные подходили к отдушинам, солдаты национальной гвардии, стоявшие на часах, пускали в ход штыки, чтобы не дать им расшатать решетку». Расстреливали задержанных на улице с оружием и просто людей в рабочей одежде. Официальная цифра расстрелянных без суда и следствия – 1500 человек – считается историками сильно приуменьшенной.

Однако поражения рабочих восстаний не приводили к прекращению выступлений пролетариата в различных странах Европы. Растущий антагонизм между пролетариатом и буржуазией привел Карла Маркса и Фридриха Энгельса к выводу о том, что дальнейшее развитие общества зависит от исхода борьбы этих классов. Обращая внимание в «Манифесте» на то, что в ходе преодоления периодических кризисов капиталистического производства буржуазия невольно «подготовляет более всесторонние и более сокрушительные кризисы и уменьшает средства противодействия им», Маркс и Энгельс утверждали: «Орудие, которым буржуазия ниспровергла феодализм, направляется теперь против самой буржуазии. Но буржуазия не только выковала оружие, несущее ей смерть; она породила и людей, которые направят против нее это оружие, – современных рабочих, пролетариев… Из всех классов, которые противостоят теперь буржуазии, только пролетариат представляет собой действительно революционный класс. Все прочие классы приходят в упадок и уничтожаются с развитием крупной промышленности, пролетариат же есть ее собственный продукт».