Европа - [32]

А более сознательная форумчанка отвечает: «Недавно мы ездили с воскресной школой в паломничество, так батюшка в монастыре отказался помазывать всех девочек в комбинезонах. И очень пристыдил родителей. И мне досталось за трехлетнюю дочь в комбезе. Крайность, конечно, но я задумалась. На следующий год буду дочь одевать в пальто».

К чему о таких мелочах? К тому, что они не мелочи. И если говорить о разнице меж европейским и российским приходом - то все дело в шляпке. Европейская прихожанка, надевая воскресную шляпу, предъявляет общине свои верительные грамоты. Она - как все. Она поступает так, как положено. Европейский приход социализирует новообращенного, помогает ему укорениться в местном обществе. Новичок, наряжаясь к воскресной службе, присягает на верность общепринятой традиции повседневности.

Отечественный же приход, напротив того, новоначальных православных из привычной повседневности вырывает. Воцерквленный человек и выглядит-то иначе, не как все.

И когда протоиерей Максим Козлов говорит: «Мы решительное меньшинство в социуме», а протоирей Аркадий Шатов: «В приходе начинается здоровая жизнь. И если вокруг нас много греха и грязи, в приходе появляются ростки новой жизни», то очевидно, прихожанин должен рассматривать церковь не как центр общественной жизни, а как центр «другой» жизни. Пусть даже и бесконечно более правильной, но - другой.

Обстоятельства эти делают приходской быт для людей светских закрытым и таинственным. Дух захватывает от щекотного любопытства, когда читаешь в «Простых разговорах» беглое описание вечера в семье молодого священника: «Сейчас планирую на Престольном облачении Крест подшить. А батюшка мой мелочь считает».

***

Протестантский священник больше чиновник, организатор, соционом. Православный - молитвенник, духовный отец и вдохновитель. Ну, предположим. Но меня-то по обыкновению интересует младшая реальность, без мистических экстазов. Как строится бытовая жизнь прихода? Какую такую мелочь считает батюшка, сидя поэтическим вечером в домашнем своем кругу? Тарелочный сбор пересчитывает? Выручку церковного ящика? Плату за совершение треб? Нужно сказать, финансовая сторона приходской, храмовой жизни никогда не была более закрыта, чем сейчас. Опытные люди рассказывают, что «спичечный» доход (речь идет именно что о церковном ящике, о продаже свечей), довольно ощутимый в советские годы, сейчас составляет ничтожную часть церковного бюджета («не хватает на зарплату сторожа»). В Москве тарелочный сбор прекратился повсеместно, но в провинции все еще обносят паству тарелкой - «и редко когда попадется бумажка старше пятидесяти рублей». Плата за совершение треб во многих приходах считается личным доходом батюшки, совершившего богослужебный обряд. Иной раз, в многоштатном храме, с помощью треб настоятель поддерживает молодого священника, образовывающего семью - благословляет его освятить (по приглашению верующего автовладельца) машину, обвенчать состоятельную пару. Однако для небогатых прихожан требы в большинстве храмов совершаются бесплатно. В сельских приходах в ходу натуральный обмен: «Однажды я видел в маленькой деревенской церкви бочку засоленных крутых яиц». Финансово епархии не поддерживают храмы - наоборот, храмы отчисляют часть дохода на нужды епархий. Новоназначенный «в руины» батюшка, пока приход не укрепится, освобождается от этой обязанности. Храмы живут на спонсорские пожертвования, «в отдельных областях и районах» помогают местные власти, аккумулируя и перераспределяя предназначенные на благотворительные нужды средства подначальных предприятий. Поиски спонсора - тяжелое испытание для застенчивого или созерцательного батюшки. Отец Михаил Панкратов рассказывал мне: «Я понимаю причину своеволия состоятельных людей. "Мое дело" - это звучит гордо. Но разве "моя служба" - менее важное занятие? Я иногда призываю своих собеседников к смирению. Говорю, что, казалось бы, в русском языке слова "дело" и "работа" почти синонимы. Но почему же тогда такая разница в понятиях "обработался" и "обделался"? Наверное, для снижения пафоса». Бывает, что молодой клирик, посланный «на стояние перед народом», не справляется с поиском денег, приход не складывается (случается, приходской совет набрать не из кого, старосты церковного нет, матушка одна-одинешенька стоит на клиросе) - что ж, тут ничего не поделаешь, батюшку отзывают… Это самая грубая, самая приблизительная схема, но даже из нее понятно, насколько важен храму приход.

Собственно говоря, храм без прихода существовать не может, а приход без храма - вполне. В Екатеринбурге община во имя Святого Архистратига Михаила и всех Небесных Сил бесплотных уже несколько лет как сложилась и зарегистрировалась, а молитвенного помещения у общины все нет. Проводят Литургии под открытым небом, в парке. В праздничные дни проходят Крестным ходом по улицам микрорайона Заречный.

В округе, живущей все больше плотскими устремлениями, молитвоходцев, нужно сказать, прозвали «общиной небесных сил беспилотных», и склонны поглумиться. Но житие екатеринбургского бездомного прихода - истинное подвижничество, а из чего же обыкновенно складывается внебогослужебная жизнь общины? Что, помимо чаепитий после литургии, чаще всего объединяет прихожан? Социальное служение - совместное посещение, или (в лучшем случае) волонтерская работа в больницах, детских домах, интернатах. Воскресная школа или православная гимназия, родительский клуб при школе. Богословские чтения. Иногда - детские спектакли, очень редко - благотворительные базары. В лучших воскресных школах, кроме Закона Божьего, преподают иконопись, пение, рукоделие, иконографию, историю церковного зодчества. Чрезвычайно популярны паломнические поездки.