Еврейское счастье военлета Фрейдсона - [31]
Ее тоненькие ручки моментально заставили стол восточным чайным сервизом, горчичными сушками, мелко колотым сахаром на блюдечке, Большим электрическим чайником с кипятком и заварочным чайничком.
— Капа, а что заварки так мало? — удивился Сигалов на миниатюрный заварочный чайничек.
— Мне, Семен Михайлович, лишний раз заварить труда не составляет, зато заварка всегда свежая, а не чайный трупик. Чай полезный только первые двадцать минут после заварки. Потом — это всего лишь подкрашенная вода.
Чай заваривать девушка действительно умела очень хорошо. Не откажешь. Даже у доктора Туровского получалось хуже. А уж на что тот в чайной церемонии просто священнодействует.
Некоторое время вся компания, не роняя слов, пила из маленьких пиал крепкий ароматный чай. По цвету — нефтяной, по вкусу — божественный, настраивающий на благость под перекат маленьких кусочков труднорастворимого литого сахара во рту. Лимон все потребляли пока только в качестве ароматизации помещения — так и стояли не тронутые ломтики на блюдечке.
Ципинюк, отложив пустую пиалу, промолвил с некоторой просительной интонацией.
— Ариэль Львович, вы нам обещали анекдот из авиационной жизни.
— М-да… — подтвердил Сигалов.
— Просим, просим… — вторил им Пешнёв.
Осмотрел я из всех по очереди. Вроде не прикалываются. Но, не китайскую же травку пить со мной они приперлись в госпиталь? Люди-то они вроде занятые. И при чинах немалых. А за окном война идет… Ладно, буду рассказывать анекдоты, пока не пойму что они от меня хотят.
— Призвали товароведа в армию. В воздушный десант. Там поставили заведовать складом амуниции — парашюты выдавать. И вот докопался до него один красноармеец.
— А если у меня парашют не раскроется?
— Дернешь кольцо запасного, — успокаивает его товаровед.
— А если и тот не раскроется?
— Значит заводской брак. Приходи. Поменяем.
Громче всех смеялась Капитолина, прервавшись от процесса изготовления новой порции заварки.
— Не… — покачал головой Ципинюк. — Давай про пилотов. Десант это не совсем авиация.
Пожалста. Их есть у меня.
— Штурман. Прибор?
— Четырнадцать.
— Что четырнадцать?
— А что прибор?
— Уже ближе, но никак не новый. Никак, — пожал плечами Пешнёв. — Я его уже слышал про Чкалова с Громовым, когда они через северный полюс в Америку летали. — Однако смеяться ему это не мешало. — Удивите нас, товарищ Фрейдсон.
— Я боевой летчик, потерявший память, а вы меня принимаете за артиста разговорного жанра из филармонии, — подпустил я малость обидки.
Капа стала разливать по пиалам новую заварку, разбавляя ее кипятком.
— Ну а для меня… — и опять сделала мне глазки. — Я вот для вас старалась, — покачала перед глазами заварочным чайничком. — Постарайтесь и вы для меня, пожалуйста…
— Подумайте, пока мы чай пьем. А то пойдет работа и всем станет скучно, — выдал Сигалов неожиданное резюме. — Сейчас капитан Ципинюк достанет свой любимый альбом и понеслась душа в рай.
— Не буду доставать я альбом, товарищ старший майор, — возразил Сигалову Ципинюк, — Готов побиться об заклад, что у Ариэля Львовича нет ни одной татуировки. Ведь так? — это уже ко мне вопрос.
— Так, — подтвердил я. Тушку, которая мне досталась, я уже успел подобно изучить.
— Ну, вот видите… — обрадовался Ципинюк своей догадке. — Лицо у нашего собеседника правильное, дегенеративно-криминальных признаков не наблюдается. Уши соразмерные и красивые, мочка ярко выраженная. Хороший подбородок. С интеллектом на лице. Нет, не поможет нам и Ломброзо[26] в этом случае.
— Уговорили, — сдался я. — Летчик — штурману: карту дай.
Тот в отрицание: дома забыли.
— Вот черт, опять по пачке ''Беломора'' лететь.
Этот анекдот успеха не имел, и комиссия приступила к работе.
— Капочка, что скажешь. С чего начать? — выступил Пешнёв.
— Я думаю, что с тестов…
— Капитолина, — резко перебил ее академик. — Женщина не думает. Женщина чувствует. Сколько раз говорить, чтобы запомнила.
— Виновата, Роман Ароныч, исправлюсь, — потупилась девушка. — Я чувствую, что начинать надо с тестов Роршаха.
— Вот! Вот! — воскликнул Пешнёв и потряс средним пальцем в потолок. — Прислушаемся же к женщине. Женщину чувства не обманывают.
А Капитолина уже достала из сумочки вдвое сложенный лист ватмана с симметричными кляксами.
И началось…
Лучше бы я анекдоты рассказывал.
Ужинать я что-то, сдуру, попёрся в столовую на первом этаже, но там меня быстро наладили обратно в палату. Числюсь я лежачим и мою пайку туда уже нянечки укатили.
Так-то вот. Везде засада.
Сердобольные поварихи предложили чайку хлебнуть, а у меня чай и так разве что из ушей не тек от гостеприимства мозголомов. И не бочковым чайком баловалась ученая братия и их сестрия, а настоящим, китайским, байховым.
Опять на второй этаж с этим чертовым костылем под натертой подмышкой. Когда только гипс снимут. Все обещают, и обещают… Я уже и тонкую палочку у коменданта нашел-выпросил — под гипсом чесать, а то карандаш больно короткое орудие.
Палата встретила меня привычной Раковской гармонью и новой грустной песенкой.
— Напишет ротный писарь бумагу… — Выводил танкист душевно. — Подпишет ту бумагу комбат. Что честно, не нарушив присягу пал в смертном бою солдат…
Бывает и так… Нагнулся, чтобы гриб срезать, разогнулся, и все… ты уже совсем в другом месте. И не в Подмосковье, а вообще в каких-то неведомых горах. Не судьба, а просто анекдот: спустился с гор за солью, а тебя в армию забрали. На чужую войну в чужом мире, где нет двигателей внутреннего сгорания и даже дирижабли летают на паровых машинах. В этих условиях и приходится выживать студенту Тимирязевской сельхозакадемии Савве Кобчику. По местным меркам неграмотному, необученному солдату со странными идеями.
Если по воле рока ты оказался в чужом мире, будь осторожен, ибо разницу менталитетов никто не отменял. Другой мир — это даже хуже, чем эмиграция. Но что не убивает тебя, то делает сильнее. Послезнание развития техники становится не только благом, но и проклятием, привлекая внимание сильных мира того. И еще на ногах веригами повисла любимая жена с грудным ребенком. А вокруг война, которую историки потом назовут мировой. Поняв, что прогресс возможен только на основе реально существующих технологий и имеющейся квалификации туземных специалистов, Савва Кобчик не только патентует вещи «из будущего», но и окружает себя энтузиастами, которых достаточно «опылять» проверенными временем идеями и уводить от тупиковых решений — остальное они сделают сами.
Я не помню что произошло.Возможно будет трудно,возможно просто сложно,но я знаю себя.
Наш мир, как оказалось, не одинок. Другой мир был случайно открыт во время научного эксперимента, но его существование не разглашается учеными и их спонсорами, которые создали тайную организацию – орден. Своей главной целью орден декларирует заселение нового мира и незаметно для окружающих отправляет туда людей, которые здесь, на Старой Земле, посчитали себя лишними. Главный герой, неплохо устроенный в нашей жизни, лишним себя не считает, но однажды по ошибке попадает в этот новый мир с автобусом и тринадцатью юными красавицами из эскорта.
Я, Савва Кобчик, студент Тимирязевской академии, когда я попал в этот мир, то мне просто надо было выжить. И я отдался на волю течения жизни. А та потащила меня по течению вверх. В сферы, в которые я никогда не стремился и которые для меня зачастую непонятны. «Это надо всосать с молоком матери», — говорил мне генерал-адъютант ольмюцкого короля, и он оказался прав. Я постоянно попадаю в неприятные ситуации именно потому, что я даже не столько не знаю местных реалий, сколько их не чую. И не только пресловутое придворное общество, но и горские обычаи того народа, к которому я тут официально принадлежу.
Нежданная встреча в осеннем лесу перевернула всю жизни пенсионера. Получив способность ходить по реке времени, Дмитрий Крутояров даже не предполагал что к бонусам омоложения и долголетия, новой счастливой семье, он получит ежедневную напряженную работу снабженца в заповеднике ««Неандерталь»» за 40 тысяч лет до Рождества Христова. И таскать ему всё придётся из разных времён с приключениями.
Вы пришли в Мир... Не правда ли, кажется, что Мир всецело принадлежит вам?.. Жизнь - чистый холст, на котором вы пишете картину неповторимой судьбы, одобренную Всевышним. Нет большего счастья, чем своей рукой наносить на бесконечность мазки-мгновения сущего бытия. Неважно, что зачастую незаконченное творение под порывами вселенских ветров опрокидывается на Землю... Вы лишь становитесь сильнее. Вот-вот из-под кисти выйдет шедевр, достойный подражания. Шедевр чьей-то жизни, выписанный извилистыми тропами судьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Никому не дано знать, куда судьба забросит его завтра. Может — на обычную вечеринку, а может — и в иной мир, изнывающий под колдовским гнетом зловещего Владыки, где на всех, не поддавшихся его магии, ведется безжалостная охота, из казней устраиваются шоу, а право выступить в роли палачей разыгрывается в лотерею. Сумеет ли выжить в Скайлене еще вчера обычный парень, сумеет ли одолеть темные чары и одержать победу над силами зла, и что окажется для этого самым важным и нужным: подаренные магией сверхъестественные способности или любовь?
Сталин, Иван Грозный и Дракула — что между ними общего? Все эти люди вошли в историю Европы как самые одиозные и кровожадные правители, поработители народов и тираны. Но не только! Они были родственниками! В книге на основе анализа секретных архивных документов и исторических изысканий приводятся убедительные тому доказательства! Сталин был потомком двух самых жестоких и беспринципных политиков человечества, что и стало роковым для истории России фактором!