Еврейские народные сказки. Том I. Сефардские сказки - [158]

6 Burton, R. E, trans. The Book of the Thousand Nights and Night (10 vols. London: Burton Club, 1885), 3:266–268, особ. 267 n. 2.

7 Bin Gorion, M.J. Op. cit., 59–60 no. 34.

8 Grimm, J., and Grimm, W. The Complete Fairy Tales of the Brothers Grimm (New York: Bantam, 1987), 64–67 no. 16.

55 МОЭЛЬ-СКРЯГА И ДЕМОН

Жил-был моэль, и был он очень набожен. Но как же благотворительность? Он не давал ни гроша. Что он хотел делать? Только обрезания. Если нужно кого-то обрезать, он тут как тут. И Господь очень любил этого человека.

Как-то раз женщина родила мальчика. Тут же из подполу явилось странное существо, которое выглядело как человек. Оно сказало моэлю:

— Здравствуй.

— Здравствуй.

— Моя жена родила мальчика. Приходи, сделай ему обрезание.

— Хорошо.

Они сели в автобус, приехали куда-то, а потом еще долго шли. Моэль сказал:

— Куда ты меня ведешь?

— Тихо. Не разговаривай.

Они вошли в красивый дом. Сколько бриллиантов! Сколько золота! Сколько серебра! Моэль сказал:

— Где фарида¹? Я хочу сделать обрезание.

Он сказал:

— Подожди минутку.

Моэль вошел. Фарида лежала в постели. Он сказал ей:

— Здравствуй.

— Здравствуй, — ответила она. — Слушай, они забрали меня. Я человек, как и ты. Демон забрал меня, а я не знала. Я тут ела, пила и хорошо проводила время. Этот младенец родился от демона. Ты нравишься мне, поэтому заклинаю тебя: ничего тут не ешь и не пей, даже воду. Зачем тебе оставаться здесь?

Бедняга моэль! Он совершил обрезание сына той женщины, а потом ему поднесли вина. Он сказал:

— Я держу пост из-за смерти моего отца. Сегодня я не могу ни пить вино, ни есть пироги.

— Хорошо, иди посмотри, сколько у меня золота. Возьми немного.

Довольный моэль пошел за ним.

Увидел моэль огромную связку ключей и спросил:

— Что это?

Демон сказал:

— Это твой ключ, потому что ты ничего не даешь на благотворительность.

Моэль сказал:

— Дай мне ключ.

Демон сказал:

— Шиш тебе, а не ключ.

Моэль сказал:

— Хорошо, я сделал обрезание здесь и не взял за это денег. Это мой ключ. Дай его мне.

Демон пожалел его и отдал ключ.

Моэль вернулся домой и сказал:

— С этого дня я открою свои руки для благотворительности и буду творить добрые дела.

КОММЕНТАРИЙ К СКАЗКЕ 55 (ИФА 9182)

Хагит Матрас записала эту историю со слов Рахели Альбухер в Иерусалиме в 1971 г.

Культурный, исторический и литературный контекст

Это очень популярная сказка, которая бытует как в устной, так и в письменной форме. Существует две основные вариации. Первую рассказывают преимущественно мужчины, и в ней в роли смертного помощника демона выступает моэль (форма 1). Вторую версию рассказывают женщины, и в роли помощника выступает повитуха (форма 2). В нееврейских европейских версиях помощник — повитуха, которую позвал демон для своей смертной жены-роженицы. Известна еврейская версия о моэле, который действует как смертный в стране чудес [1]. Братья Гримм записали подобную сказку со слов Дортхен Вильд, которая позднее вышла замуж за Вильгельма Гримма [2].

Самая ранняя из записанных версий этой сказки на европейском языке встречается в «Императорских досугах» Гервасия Тильберийского (ок. 1152 —ок. 1220) [3].

Самая ранняя печатная версия текста формы 1 в еврейской традиции появляется в «Сефер кав га-яшар» («Книга прямого пути», гл. 25) Цви-Гирша Кайдоновера (1705). Это была весьма популярная моралистическая книга: насчитывают тридцать три ее издания. Перевод на идиш появился во Франкфурте-на-Майне в 1709 г., а перевод на еврейско-испанский язык вышел в Константинополе в 1724 г. Елинек напечатал перевод «Кав га-яшар» [4]. Эта книга тем не менее не была переведена ни на один из диалектов еврейско-арабского языка.

Форма 1, в которой моэля приглашают в обиталище демонов, популярна в устной традиции европейских стран, в то время как форма 2, в которой задействована повитуха, встречается преимущественно в устной традиции исламских стран. Обе формы известны в сефардских и центральноазиатских еврейских общинах. Частично этой схемой распределения можно объяснить появление формы 1 в «Кав га-яшар», однако такого объяснения недостаточно, так как Кайдоновер опирался на устную традицию, которая могла продолжить развиваться самостоятельно. Более того, географическое распространение этих форм по сути совпадает с гендерным разделением, потому что большая часть рассказчиков формы 1 — мужчины, а формы 2 — женщины.

Хабуча вспомнила версию, которую ее бабушка, уроженка Ирака, рассказывала как реальное событие [5]. Подобные сказки среди евреев Курдистана питали веру в существование вредоносных сверхъестественных существ. Брауэр отметил, что «иногда самих повитух подозревают в колдовстве» [6].

Грюнвальд опубликовал тексты и исследования похожей сказки в сефардской традиции [7]. В этом нарративе сама повитуха — ведьма, а вознаграждение, которое она получает, превращается в луковую шелуху, когда она возвращается домой из мира демонов.

Повитухи и ведьмы

Ассоциация повитухи с ведьмой известна в социальной истории профессий, связанных с деторождением, начиная со Средних веков и вплоть до середины XVII в. По мнению Форбса, социальное положение повитухи было очень низким, а плата за ее услуги — ничтожной: «в Баварии на этих женщин смотрели сверху вниз даже парикмахеры, глашатаи и палачи» [