«Еврейская политика» Столыпина - [8]
Третьеиюньский переворот стал переломным моментом во внутренней политике Столыпина, в том числе, в еврейском вопросе. «Правительство Столыпина объявило войну русскому еврейству», — писал Витте.[92] Конечно же, утверждение Витте, относившегося к Столыпину с нескрываемой антипатией, не является убедительным доказательством, хотя факты говорят сами за себя. Так, 14 сентября 1907 г. общее собрание членов Киевского губернского отдела «Союза русского народа» потребовали в письме Столыпину очистить Киевский политехникум от «засилия» евреев. Резолюция премьера на полях письма была такой: «Наконец, среди грубой брани и требований, вызванных политиканством и интригой, дождался я от „Союза русского народа“ мыслей правдивых и серьезных. Безобразный прием евреев в Киевский политехникум уже обратил на себя мое внимание, и я принял соответствующие меры».[93] Столыпин приказал исключить из политехникума 100 студентов-евреев, выдержавших конкурсные экзамены, а на их места принять русских, получивших меньше баллов.[94]
1 ноября 1907 г. была открыта III Дума; 16 ноября Столыпин изложил в ней правительственную декларацию, в которой уже не было ни одного слова об отмене ограничений для евреев.[95] До 16 ноября Столыпин более или менее считался со всем, «что было левее того настроения, в котором он сам находился в данный момент. После 16 ноября он считался только с крайними правыми по тем немногим вопросам, по которым с ними расходился», — писал Тверской.[96]
Впрочем, изредка председатель Совета министров отступал от жесткого курса, по крайней мере, на словах.
Один из всего двух евреев — членов III Думы Л. Н. Нисселович решил внести законодательное предложение об отмене ограничений политических и гражданских прав евреев, предварительно выяснив у лидеров правых фракций, как они отнесутся к передаче подобного предположения в комиссию.
Весной 1908 г. Нисселович был на приеме у премьера по поводу полученных из черты оседлости известий о готовящихся там выступлениях «союзников». Он воспользовался посещением, чтобы сообщить Столыпину ответы лидеров фракций и узнать, как правительство отнесется к указанному предположению. Сами ответы Нисселович не привел, но писал, что глава правительства категорически заявил о безусловном недопущении погромов. И действительно, как отмечено ранее, после 1907 г. в период премьерства Столыпина погромов не было. По главному вопросу он заявил: «Если в самой Думе возникнет законодательное предположение насчет евреев, то правительство пойдет Думе навстречу в отношении улучшения быта и положения еврейской бедноты, как в черте оседлости, так и вне ее».[97]
Необходимо подчеркнуть, что Столыпин ушел от ответа на главный вопрос — об отмене ограничений политических и гражданских прав евреев, заменив его частностями. Кроме того, вне черты оседлости еврейской бедноты почти не было.
Циркулярами министра народного просвещения от 1 и 6 июля 1887 г. No № 9817 и 10313 были введены процентные нормы лиц иудейского исповедания для средних и высших учебных заведений: в черте оседлости 10 % общего количества обучающихся, в столицах 3 %, в прочих местностях 5 %.[98] В 1901 г. они были снижены, соответственно, до 7,2 и 3 %. Циркуляр от 7 июня 1903 г. восстановил прежние нормы.[99]
В 1905–1906 г.г. эти нормы во многих местностях перестали соблюдать, чему содействовал циркуляр, предоставлявший руководству учебных заведений право заполнять евреями почему либо не занятые христианами места. В университетах решение принимали советы, пользовавшиеся неразберихой и противоречиями между прежними, не отмененными постановлениями, и новыми, вызванными волной революционных выступлений.[100] Практически администрация высших учебных заведений явочным порядком отменила процентные нормы.
А. Н. Шварц, назначенный министром народного просвещения в начале 1908 г., отмечал, что томский епископ в письме царю жаловался на полное нарушение процентной нормы в Томске. Николай II передал письмо Столыпину, а тот поставил вопрос на обсуждение Совета министров.[101] В результате 16 сентября 1908 г. был утвержден закон «Об установлении процентных норм для приема в учебные заведения лиц иудейского исповедания», подтвердивший нормы 1887 г. для высших учебных заведений,[102] 22 августа 1909 г. — закон «Об условиях приема евреев в средние учебные заведения», установивший нормы 15 % для черты оседлости, 5 % для столиц и 10 % для прочих местностей.[103]
Казалось бы, первый из упомянутых законов не ужесточил прежние нормы для высших учебных заведений, а второй — повысил их для средних. Но по сравнению с положением, существовавшим в 1905–1906 г.г., это был шаг назад, возмутивший не только евреев, но и либеральную общественность. Витте писал, что «мера эта законодательного характера… Это было новое ограничение евреев и сделано вопреки закону, помимо Государственной думы и Государственного совета».
