Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма - [26]

Третья волна достигла берегов Латинской Америки в 30-х и 40-х гг. XX в. и состояла из людей, бежавших от нацизма.

Коста-Рика

Среди первых поселенцев в Коста-Рике почти наверняка были converses (иногда называемые «новыми христианами») — евреи, обратившиеся в католицизм под давлением инквизиции, многие из которых тем не менее продолжали тайно практиковать иудаизм. Согласно одному сообщению[109], 336 первопоселенцев были по преимуществу conversos, или, как их обычно называли, marranos— «свиньи».

Сэмюэл Земюррэй Стоун, политолог из Университета Коста-Рики, указывает на одно потенциально значимое подтверждение раннего присутствия marranos: «Коста-риканский историк [Карлос Монхе Альфаро] делает любопытное замечание. ...Колонисты на протяжении длительного времени служили столь плохим примером христианской жизни, что в начале XVIII в. епископ Никарагуа, заметив, что жители Коста-Рики упорно стараются держаться подальше от поселений, в которых есть церкви, отлучил их»[110].

Кстати, Стоун — внук еврейского переселенца в США Сэмюэла Земюррэя, который в начале 30-х годах XX в. захватил контроль над United Fruit Company, оттеснив «бостонских браминов», и управлял ею до середины 50-х годов. Вопреки распространенному мнению о United Fruit, Земюррэй был либералом, советником Франклина Рузвельта, и его высоко оценивал либеральный экономист Джон Кеннет Гэлбрейт, с которым я о нем говорил. Дорис Стоун — дочь Земюррэя и мать Сэмюэла Стоуна — сказала мне, что ее отец потратил половину своего богатства на благотворительность, включая поддержку либерального журнала «The Nation»[111].

Сегодня еврейское население Коста-Рики составляет около 2000 человек, подавляющее большинство которых — потомки евреев, эмигрировавших из Польши в 30-х гг. XX в. Их часто называют polacos. Успешный опыт евреев, который можно наблюдать по всему миру, повторился и в Коста-Рике — стране, чья демократия нетипична для Латинской Америки и чей прогресс некоторые наблюдатели объясняют последствиями того, что среди ее первых поселенцев были в непропорционально большом количестве представлены conversos[112].

Несколько евреев занимали министерские посты в коста-риканском правительстве, а трое были вице-президентами.

Монтеррей, Мексика

История Монтеррея, столицы штата Нуэво-Леон, уникальна для Мексики, поскольку первый губернатор штата Луис де Карвахал-и-де-ла-Куэва был converso. Вследствие этого на протяжении первых десятилетий XVI в. Нуэво-Леон служил настоящим магнитом для conversos, которые подвергались дискриминации в большинстве прочих частей испанской империи в Новом Свете.

Большая часть семьи Карвахала была уничтожена инквизицией, однако «Монтеррей до сих пор сохраняет обычаи, восходящие к его еврейскому наследию, такие как кухня (cabrito, semitas), распространенные сефардские фамилии, такие как Гарса (Garza), и некоторые местные праздники. Его племянник Луис де Карвахал-младший оставил мемуары, а также письма и рассказ о процессах инквизиции против членов большой семьи Карвахал»[113].

Монтеррейский технологический институт (Institututo Technologico у de Estudios Superiores de Monterrey), который не без оснований можно назвать лучшим университетом Мексики, основал в 1943 г. Эухенио Гарса Сада, потомок conversos, закончивший Массачусетский технологический институт (МТИ).

Среди выдающихся мексиканцев еврейского происхождения — художник Диего Ривера, в 1935 г. написавший: «Еврейство в моей жизни — доминирующий элемент. Отсюда берет начало моя симпатия к угнетенным массам, служившая мотивом всей моей работы»[114]. В числе других выдающихся мексиканцев, гордившихся своим происхождением от conversos, — президенты Порфирио Диас, Франсиско Мадеро и Хосе Лопес Портильо.

Медельин, Колумбия

Медельин, столица департамента Антьокия и второй по величине город Колумбии, долго считался самым предпринимательским, творческим и социально ответственным городом страны — и в этом его статус был похож на особое положение Монтеррея в Мексике — по крайней мере до последних десятилетий, отмеченных разгулом наркоторговли и повстанческой борьбой. В середине 50-х гг. XX в. Эверетт Хейген, экономист из МТИ, исследовал часто приводившиеся объяснения, что успехи Медельина и свидетельства высокого уровня социального капитала в нем стали результатом наличия в городе непропорционально большого числа сефардов/марранов в ранний колониальный период. «Утверждается, что жители Антьокии (антьокеньос) являются евреями или басками — обе эти группы известны своим прилежным трудом и деловыми навыками. Я стал разбираться с этими рассказами, и в Колумбии было проведено исследование с целью проверить их обоснованность. Я уверен, что ничто не подтверждает идею, что у антьокеньос в жилах течет больше еврейской крови, чем у других групп. Возможно, даже меньше»[115].

Хейген доказывает, что корни относительного успеха Медельина лежат в реакции антьокеньос на отношение к ним как к людям «второго сорта» по сравнению с жителями Боготы, более крупного города и столицы Колумбии. Но я убежден, что Хейген ошибается, утверждая, что еврейское влияние на развитие Медельина было минимальным. Прежде всего надо упомянуть, что более 500 conversos (тайных иудеев) было казнено в XVII—XVIII вв. в колумбийском городе Картахене, причем многие из них были выслежены в Медельине