Евреи и жизнь. Как евреи произошли от славян - [20]

(Harvard University Press, 1995) such as или упоминаемая выше написанная с любовью книга Мириам Вайнштейн (Miriam Weinstein's Yiddish: A Nation of Words Steerforth Press, 2001) или книга американско-израильского исследователя Бенджамина Харшава «Смысл идиша» (The Meaning of Yiddish University of California Press, 1990), пишущий об идиш, как о «сплаве характера простого народа с гордостью и вдохновением гибнущей аристократии духа».

Книги про идиш продолжают выходить в лучших академических издательствах. Не страшно, что в университетах идиш — не живой язык, даже не сленг, а лишь предмет изучения. Макс Вайнрайх как-то заметил, что «язык — это диалект, обладающий армией и флотом». Карлин Романо в статье «Язык — это перо сердца. Идиш «умирает», идиш живет» в The Chronicle Review перефразирует Вайнрайха: «Язык — это диалект, обладающий посвященным ему университетским факультетом». Книги продолжают выходить и вызывать вопросы и споры. Если умирает язык, то вместе с ним как бы умирает целый набор уникальных идей, определений и моделей нашего мира. Есть ли смысл цепляться за уходящее старое, если несомненно, что уходящий язык и его идеи, саму душу народа можно сохранить в переводе на другой язык? Особенно если не стремиться к занудливой дословности, а смело возрождать смысл и душу идиша другими, своими собственными словами. Как гласит еврейская пословица «Аз ме гейт нит арибер, гейт мен арунтер» — «Если не идет прямо, заходи снизу».

Еврейские гены в лингвистике и в биологии

От читателя «Библиотеки о. Якова Кротова», где размещен мой материал «Как евреи произошли от славян» я получил интересный вопрос: «Интересно, а возможность ныне путем генетического анализа устанавливать некоторые опорные вехи — не использовалась для решения этого вопроса?». На вопрос про евреев, отвечать надо тоже по-еврейски: «И да, и нет». Если же речь идет о биологии, о молекулярной генетике, о «гене еврейской гениальности», о «гене коэнов» и даже о Конгрессе детей Царя Давида в Иерусалиме, то ответ во второй половине статьи. Зато можно провести неформальную аналогию между лингвистикой и генетикой и выявить «языковые гены». Язык — массовое явление, а потому к изучению языка вполне приложимы те же принципы, что и для изучения других естественных явлений в физике, химии или биологии. Теория Сэпира-Уорфа полагает, что люди видят мир не таким, как он есть, а через определенные ментальные структуры. Эти структуры и являются наиболее глубинной и устойчивой частью языка. Словарь — наиболее поверхностный и изменчивый слой языка. Слова могут изменяться и заимствоваться, но это происходит не хаотически, а ограничено временными рамками и подчиняется статистическим законам. И самое главное, слова не заменяются другими словами случайно, а только те, семантика которых соответствует матрице значений, определенной этими ментальными структурами. Если существует такое понятие, как национальная душа, так это язык. Именно через язык, а не через кровь и гены передается душа народа из поколения в поколение, и эти самые ментальные структуры можно рассматривать, как «языковые гены». Не будем утруждать читателя громоздкой теорией, а объясним на примере, как это работает. «Какой вздор!» — сказали бы во время Грибоедова, если бы мы попытались объяснить наши аргументы славянского происхождения евреев, следующие из теорий Де Соссюра, скажем Собакевичу или княгине Марье Алексеевне. В тургеневские времена воскликнули бы: «Какая чепуха!». Так вот вздор означает «в задор», т. е. что-то не ненужное, что выбрасывали в задор, за край рабочей доски, рабочего стола. Чепуха — это по сути щепуха, т. е. щепа, стружка, которую тоже сбрасывают «в задор», за край доски. И так далее… В русском языке много слов, означающих вздор, но все они хорошо укалдываются в семантическое поле отходов от работы. Поэтому, сегодня на непонравившуюся книгу скажут барахло, мусор. В других языках — другие семантические структуры. Есть, конечно, тонкости. Скажем, слово ерунда пришло в русский язык из жаргона семинаристов и бурсаков, от онтологически непостижимой для русского человека латинской грамматической формы герундий, (что буквально значит пиявка, как в английском форма — ing). Или непонятной этимологии слово, с такой несвойственной русскому языку фонемой, как фуфло. Думаю, и они тоже укладываются в стройную теорию. Все это было введение. В эссе «Как евреи произошли от славян» я обошел вопросы лингвистической аргументации Пола Векслера, доказывающей, что идиш — славянский, а не германский язык; что современный израильский язык, называемый по-русски ивритом — тоже перелицованный (или по определению оксфордского профессора Гилада Цукермана, закамуфлированный) идиш, использующий словарь, грамматику и частично фонетику древнееврейского и других семитских языков, но весьма далекий от его ментальных структур. Второе утверждение не нуждается в слишком сложной аргументации. Понятно, что творили, или как политически корректно говорить, возрождали иврит люди, выросшие в славянско-идишской среде. Если бы иврит «возрождали» выходцы из арабских стран, — заметил Цукерман, — несомненно, он выглядел бы иначе». Что же касается славянской «генетики» идиша, то доказательства Пола Векслера основываются на простой идее, однако потребовали огромного труда. Векслер сравнил язык евреев — идиш и сорбский (лужицко-сербский) язык. Идиш в течение всей своей истории подвергался процессу иудаизации, то есть вытеснению слов славянского и германского корня и замену их на древнееврейские слова. Описанная Векслером иудаизация хорошо объясняет, почему в идише так много древнееврейских слов. Значительно больше, чем в более старых еврейских языках: испанско-еврейском, итальянско-еврейском или арабо-еврейском. Хотя, следуя конвенциональной теории, евреи двигались в Восточную Европу через Ближний Восток, Испанию, и Западную Европу и по известным законам, количество древнееврейских слов должно было бы уменьшаться. Иудаизация подробно описана моем в эссе «Как евреи произошли от славян». Хотя теория генезиса идиша Пола Векслера отличается от хрестоматийной «рейнской теории» отца идишской филологии Макса Вейрейха, обе они опираются на описаный Вейнрейхом механизм внутреннего заимствования, то есть заимствования не у языка соседей, а из других слоев своего же языка, что свойственно для двуязычных и многоязычных этносов. Лужицкие сербы (или сорбы) — самый западный славянский народ, веками жил среди немцев и подвергался усиленной германизации. На этих же «немецких» территориях зародилось и ашкеназийское еврейство, что тоже плохо укладывается в теорию постепенного движения на восток. Потому, что первые ашкеназийские общины появились в X–XI веках на самом востоке современной Германии, в Моравии и Чехии, т. е. на западнославанских землях, подвергавшихся в то время немецкой колонизации «дранг нах остен». Векслер сопоставил оба языка, и там, где в идише появлялось древнееврейское или арамейское слово, с лужицко-сербском языке почти обязательно было слово германского происхождения. Речь идет не только о новых словах из религиозного обихода (которые могли прийти в эти языки у сорбов с принятием христианства, а у евреев-ашкеназов в процессе иудаизации) но и другие многие другие слова. Векслер считает, что совпадения матриц настолько впечатляющи, что не могут быть случайными. «Языковые гены» идиша и лужицко-сербского языка не только совпали, но и подобно Таблице Менделеева, сравнительные таблицы Векслера позволили предсказать новые находки. В эссе «Как евреи произошли от славян» я видел свою задачу не в том, чтоб защищать или опровергать те или иные теории, а попытаться интересно рассказать о нашем народном языке, осветить неортодоксальные проблемы и исследования, возможно, противоречащие мифам, но, тем не менее, являющиеся предметом научной дискуссии. Поэтому я решил не усложнять текст изложением специальных лингвистических материй, да и не знал, как это сделать популярно. Вопрос читателя Я. о генетике языка помог мне найти необходимую аналогию. Было еще много других откликов и реакций на мое эссе, в том числе и такие: «мнения уважаемых еврейских лингвистов противоречат здравому смыслу», «не печатайте, потому, что такие теории вкладывают аргументы в руки наших врагов» и даже «подрывают право нашего народа на существование». И все же «знание-сила», причем знание истины, а не только мифов и большой читательский интерес доказал правильность выбора темы. Людям интересно только там, где есть спор, где рождается истина.