Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси - [5]
Отсутствие свободной дискуссии по историческим вопросам и невежество в отечественной истории даже образованной части общества привели к невиданному прежде расцвету псевдонаучного, а порой антинаучного шарлатанства, наступившего после 1991 года. Книги Л. Н. Гумилева, А. Т. Фоменко, В. Б. Резуна и их последователей, заполонившие прилавки книжных магазинов, открыли дорогу валу псевдоисторической литературы, в которой, как отдельные островки, тонут изданные малыми тиражами книги профессиональных исследователей.
Сейчас перед русским обществом, и в первую очередь перед профессиональным историческим сообществом, снова стоит задача вернуть России прошлое. Вопрос выживания русских как нации зависит именно от этого — вспомнит ли народ свою историю и примет ли как свою? И пусть напоминание о подвиге предков, которые в самой безнадежной ситуации не теряли присутствия духа, веру в Господа и надежду на Его милость к России, должно укрепить современное общество в его тяжелом положении.
ЧТО ГОВОРЯТ ИСТОРИКИ?
Выбранный нами метод реконструкции требует прежде, чем перейти непосредственно к фигуре Евпатия Коловрата, сделать небольшой обзор исторических работ, посвященных истории первой половины XIII века, то есть времени, когда протекала жизнь нашего героя, и особенно событиям, связанным с монгольским нашествием на Русь.
Надо сразу отметить, что таких работ немного. Хотя еще «отец русской истории» Н. М. Карамзин писал: «Россия нам отечество: ее судьба и в славе и в уничижении равно для нас достопамятна», но все-таки трагическое время «Батыева погрома» редко становилось темой специального исследования.
Как правило, историки рассматривают его в рамках более широких тем, таких как «монголы и Русь» или «ордынское иго и его последствия», в рамках которых от трагических страниц можно постепенно перейти к не столь тяжким — к борьбе народа за свое выживание, с кропотливой деятельности русских государей, что из осколков былого и всего, что попадалось под руку, закладывали фундамент новой державы, к героическим страницам восстаний и военных битв, и, наконец, к светлым и святым образам святителя Алексия, Сергия Радонежского, Дионисия Суздальского и их учеников.
И до, и после монголов накатывались на наши рубежи нашествия иноплеменников, иной раз им и успех сопутствовал, но всегда и неизбежно следовал ответ русской силы. И в свете будущей победы первоначальные поражения обретают свой смысл. Война 1237–1240 годов, которую вели русские княжества с державой Чингизидов, — это горчайшая страница в русской истории — поражение, оставшееся без ответа.
Начать обзор логично с «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина. Во-первых, потому, что именно он задал ту схему изложения, которую и сейчас еще используют историки, — повествование о ходе русской истории разрывается рассказом о событиях далеко на Востоке — образовании державы Чингисхана и его потомков, которое, таким образом, как бы встраивается в русский исторический контекст. Во-вторых, именно Карамзин впервые опубликовал, или, говоря современным языком, ввел в научный оборот, историю Евпатия Коловрата. Историограф не стал подвергать эти сведения критическому анализу, хотя и отметил их меньшую достоверность по отношению к информации, почерпнутой из летописей.
Не высказал он своего мнения и о причинах трагического исхода столкновения Руси и кочевников, рассматривая Батыеву рать как искушение «всеми возможными для государства бедствиями», ниспосланном Провидением для России[14].
Очень подробно рассмотрел события 1237 года в Рязанской земле почти забытый ныне, но весьма известный в XIX веке русский историк Дмитрий Иванович Иловайский. В своей работе «История Рязанского княжества» (1858) он попытался свести воедино все сведения, известные к тому времени из летописей, и выстроить непротиворечивую картину событий. Историю Евпатия Коловрата он посчитал попавшим в письменные источники отголоском народного предания, а самого Евпатия — былинным рязанским богатырем. «Событие, очевидно, невыдуманное; только трудно определить, насколько народная гордость участвовала в изобретении поэтических подробностей»[15].
В 1880 году из-под пера историка выходит труд «Становление Руси», в котором вопрос о нашествии монголов рассмотрен с общерусской точки зрения. По мнению Иловайского, объективный ход исторического развития сделал невозможной эффективную защиту страны от нашествия: «Можно, конечно, обвинять наших старых князей в том, что они не поняли всей опасности и всех бедствий, грозивших тогда от новых врагов, не соединили свои силы для дружного отпора. Но, с другой стороны, не должно забывать, что там, где предшествовал долгий период всякого рода разъединения, соперничества и развития областной обособленности, там никакая человеческая воля, никакой гений не могли совершить быстрое объединение и сосредоточение народных сил…Древняя Русь сделала то, что было в ее средствах и способах. Каждая земля, почти каждый значительный город мужественно встречали варваров и отчаянно защищались, едва ли имея какую-либо надежду победить. Иначе не могло и быть. Великий исторический народ не уступает внешнему врагу без мужественного сопротивления, хотя бы и при самых неблагоприятных обстоятельствах»
Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда.
Вторгшиеся в Россию наполеоновские войска ждал неприятный сюрприз — на берегах полноводной Березины, где еще недавно располагался лишь небольшой городок, возвышалась грозная твердыня. «Ни одна крепость не была России столь полезной, как Бобруйск в 1812 году», — писал об ее обороне первый официальный историк Отечественной войны В.Н. Михайловский-Данилевский.В 1854 году на самых дальних западных островах Российской империи принял неравный бой гарнизон недостроенной крепости Бомарзунд. Русские солдаты и финские стрелки 10 дней сражались против десятикратно превосходящих сил противника, поддержанного мощным флотом.
Семейная жизнь государя — его личное дело или долг перед всей династией и его поддаными? Потребовалось целое столетие дворцовых переворотов и смут, чтобы русские цари поняли, что их семейная жизнь — важнейший фактор устойчивости всей конструкции монархической государственности, живой пример для подданных. Как семейные драмы российских монархов оказывали влияние на ход русской истории — рассказывается в очередной книге из серии «Тайны Российской империи».
Более ста лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном Третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»… Лучшее оружие против мифов — правда.
На просторах нашей страны можно найти немало свидетелей ушедшей в прошлое цивилизации — Российской империи. Это и опоры моста посреди полноводного Волхова, и уходящие в никуда рельсы Мещерской магистрали, и одинокая колокольня на берегу Киржача, и разрушенные усадьбы, и мощенные брусчаткой дороги.Немые свидетели прошлого? Но почему немые? Каждый из них способен рассказать очень много о своих создателях — подданных русского царя, наших предках. Об их жизни, трудах, мечтах и надеждах. И очень многое в этом рассказе не только занимательно и интересно, но и может быть полезно нам.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Книга Сергея Лесного — не унылый в своем спокойном однообразии учебник истории, где все разложено по полочкам и обычно не пробуждает ни эмоций, ни мыслей. Напротив: эта книга (уже третий том в нашем издании «Истории руссов») подарит вам настоящий калейдоскоп неординарных идей и нераскрытых тайн, собрание не схожих друг с другом заметок и очерков — полемичных, напряженных, не отпускающих внимание читателя даже тогда, когда тема еще не доработана, не отшлифована автором. Сергей Яковлевич Парамонов, писавший под псевдонимом Сергей Лесной, жил в эмиграции в Австралии, а печатался в Париже и Мюнхене.
Хотя современная академическая наука отвергает версию о славянской природе ругов, утверждая, что руги это восточногерманское племя эпохи Великого переселения, ряд российских историков, в XIX и XX веках, уверенно говорят об обратном. Историк-славист дореволюционной России В.И. Ламанский считал руян и ругов одним племенем. Советский историк Г. Кузьмин писал, что названия руги, роги, рузи, русы, руяне относятся к одному и тому же народу. С ним солидарен современный историк С.В. Перевезенцев, в своих научно-популярных работах также отстаивает точку зрения о славянстве ругов. Автор предлагаемой книги С.Н.
Мстислав Удатный (Удалой) – витязь без страха и упрека, храбрый воин, искусный полководец, радетель за землю Русскую, сражавшийся в Прибалтике с немцами, в Галиции – с венграми. А еще он дипломат, умевший управиться даже с беспокойной галицкой и новгородской общинами. Даже вечно бунташные новгородцы не хотели отпускать его от себя. Он приходил на помощь своим друзьям по первому зову, помогал обиженным, стоял за правду. При этом Мстислав оказался несправедливо забыт вскоре после смерти. Выдающиеся русские историки – Н.М.
Великий князь Олег Вещий – одна из ключевых фигур ранней истории Древней Руси и одновременно одна из самых загадочных. Многие историки сходятся во мнении, что Олег тождественен одному из популярнейших героев скандинавских саг – Орвар-Одду, известному также как Одд Стрела. Авторы книги, внимательно изучая отечественные и зарубежные источники, пытаются разобраться в значительном количестве нестыковок и загадок, что в изобилии присутствуют в этих документах, приходя порою к выводам вполне логичным, но не всегда идущим «в русле» устоявшихся взглядов на прошлое.