Эволюция потребления - [339]

.

Тем не менее всем этим отдельным инициативам не хватает интегрированного подхода Японии к сокращению, повторному использованию и переработке, который столь успешно объединил муниципальные субсидии, частных предпринимателей, гражданскую общественность и нравственное давление. Европейские попытки справиться с мусором – за исключением, пожалуй, швейцарских – не могли в той же мере положиться на гражданские группы и соседский активизм, хотя некоторым региональным властям удалось заставить граждан сотрудничать и платить за садовый мусор и пищевые отходы, например, программа «Somerset Waste Partnership» в графстве Сомерсет, Англия. В Стерлинге, Шотландия, гражданам, которые игнорируют правило «контейнер должен закрываться», выдают сначала желтые, а затем красные карточки. Если контейнер заполнен так, что из него вываливается мусор, его просто не будут забирать; однако если это безобразие повторится, владельца заставят платить £50. По некоторым оценкам, такие меры помогли сократить объем мусора на 5 %. На каждый Сомерсет и Стерлинг, однако, найдутся Камбрия или Баркинг с горами мусора и совершенно неразвитой переработкой отходов[1731]. Попытки обуздать поток нежелательных рекламных листовок, почты и журналов в основном везде потерпели неудачу. В 1999 году в Брюссельском регионе запустили кампанию против рекламных листовок (antipub), причем с большой помпой. Спустя несколько лет в ней не принимал участия даже каждый десятый. По всей Европе поток макулатуры и пластмассы не только не иссякает, но даже усиливается. В Соединенных Штатах сокращение продаж газет восполнило увеличение продаж офисной бумаги, образ пресловутого «безбумажного офиса» оказался далек от воплощения в жизнь[1732]. Пока что Европа перевернула вверх дном свою знаменитую экологическую пирамиду: почти все деньги уходят на переработку мусора, а вот сокращением его объема почти не занимаются.

Ситуация с пищевыми отходами иллюстрирует многие факторы, которые препятствуют решению проблемы мусора. Европейцы выбрасывают около 90 миллионов тонн пищи в год. Среднестатистическая американская семья ежедневно отправляет в мусорное ведро около 600 граммов пищи, что обходится им в $600 в год. Согласно исследованиям, около 25 % всех продуктов в итоге оказываются в контейнере, а вовсе не в желудке. Еду выбрасывают не только богатые, но и бедные, разве что в меньших количествах. Эта ситуация, под каким углом на нее ни посмотри, ужасает: миллионы людей голодают, климат планеты становится все теплее и теплее. Если бы британцы покупали столько продуктов, сколько они в действительности едят, выбросы углекислого газа в воздух сократились бы на 17 миллионов тонн; такого же результата можно было бы добиться, убрав с дороги каждую пятую машину.

Выбрасывание пищи – явление далеко не новое. По сути, для капитализма оно даже нормально. В 1930-е годы, во время торговых коллапсов и отсутствия спроса, миллионы литров молока выливались в реки, а зерно сжигалось. Новшество современности заключается в том, что пища выбрасывается, несмотря на высокий спрос, из-за того, что люди покупают слишком много, а не слишком мало. Столетие назад прогрессивисты сокрушались по поводу «недопотребления». Теперь же мы страдаем от отходов сверхпотребления. Пища также теряется по разным причинам на пути от фермы к потребителю, однако в современных развитых обществах изобилия значительную долю мусора генерирует потребитель, а не только производитель. До Второй мировой войны на пищевые отходы приходилось 3 %; они состояли преимущественно из очисток и костей, и очень редко в корзину попадал целый пучок салата или наполовину съеденный стейк. Фермеры и ритейлеры, разумеется, тоже несут определенную ответственность за происходящее. Акции типа «два по цене одного» провоцируют людей покупать больше, чем они могут съесть. Из-за помешательства на идеальных фруктах и овощах и плохого управления спросом в Соединенном Королевстве пропадает 10 % пищевых продуктов. Тем не менее так называемая «послеурожайная потеря» продуктов, без сомнения, сократилась благодаря экономическому развитию. В развивающихся странах около половины всех авокадо портятся до того, как попадают на рынок; с цитрусовыми дела обстоят еще хуже. Однако подобная судьба ждет лишь 10 % всех садовых и скоропортящихся продуктов в Великобритании и Соединенных Штатах. Здесь более чем когда-либо главным расточителем является потребитель[1733].

Почему же столько хорошей пищи оказывается в результате в мусорном контейнере? Средства массовой информации любят обвинять во всем безответственное общество, которому плевать на окружающий мир. Но такой взгляд не учитывает роль социальных и технологических факторов. Недавнее исследование семей в Манчестере обнаружило, что большинство людей чувствуют себя виноватыми, когда выбрасывают испортившиеся продукты из своих холодильников[1734]. Тем не менее во время следующего похода в магазин они опять покупают слишком много. Объяснить такое поведение можно, заглянув в мусорное ведро и выяснив, какая именно пища в нем оказывается. Как правило, это салат, фрукты и овощи