Эвермор. Время истины - [29]

– Что с ним произошло? – спрашиваю я, переступая порог неровной дыры в стене, заходя в тень внутренней части здания. Она не тронута солнцем, и пыль – или зола – полностью заглушает звук наших шагов. Кажется странным, что ветер и дождь не смыли ее. То, что осталось от стен, представляет собой большое круглое пространство, окруженное двором, с полуразрушенными арками, ведущими в разных направлениях. Лестница бежит вдоль одной из стен и обрывается под потолком. Я осматриваюсь, а Лиам бродит поодаль. Чувствую его взгляд на себе. Мою кожу покалывает от тепла, несмотря на холод, хотя здесь температура выше, чем снаружи.

– Королева сожгла его столетия назад. Часть секретов кровавого времени утрачена, – отвечает Лиам. Он мгновение разглядывает меня. Его взгляд посылает еще больше волн тепла сквозь меня. – Бóльшая их часть, по крайней мере. Некоторые книги остались – люди никогда не понимали, как много секретов может хранить книга.

Я киваю. Горло сжимается, когда думаю о шорохе страниц в моем журнале, лепестках скрытых знаний, сжатых внутри, плоских, сухих и безжизненных. Одни еще менее понятны, чем другие. Поможет ли мне нахождение здесь, среди этих руин, обнаружить, что может быть скрыто в книге, за которую умер отец?

– Смотри, – Лиам поднимает руку, чтобы указать на одну арку в противоположной стороне комнаты, выходящей на восток, неразрушенную арку, идеально обрамляющую утреннее солнце. Он берет меня за руку – я вздрагиваю – и ведет наружу через одну из сломанных арок, потом назад через нетронутый дверной проход.

Я открываю рот, чтобы спросить его, почему мы ходим кругами, – и в горле пересыхает.

Комната внутри трансформировалась. Вместо теней она наполнилась светом, лучи летнего солнца льются через некоторые застекленные арки. Другие проходы ведут в новые комнаты, через них я вижу шкафы с книгами, фарфоровую чашу для умывания, сад, сияющий зеленым. Пространства между дверьми и окнами украшены гобеленами. Грязный каменный пол в этой комнате уступил место чистым плиткам, покрытым синим ковром, столу в ее центре, заставленному едой. Странная, смутно знакомая пища: хлеб и вино – и цветы. А через прозрачные занавески я вижу скорлупу голубого весеннего неба.

– Что это? – голос вырывается шепотом.

– Заклинание. – Лиам кажется радостным. Он указывает на арку, через которую мы пришли, туда, где теперь появилась занавеска.

– Если пройти через ту дверь с тем, что принадлежит Алхимику, можно попасть внутрь этого… этого… – Он обводит все это рукой, в этот раз не находя слов.

Я думаю о замершем городе Брайарсмуре, отстающем от остального мира на двенадцать часов, а его единственный житель застрял в петле смерти и жизни, как муха – в янтаре. Но то было пугающе, гротескно. Тут же все кажется мирным, правильным. С таким же чувством я заходила в наш теплый коттедж, чтобы спастись от воющего зимнего ветра, когда жила с папой в Крофтоне.

– Я обнаружил это случайно, когда вошел с твоим журналом, – говорит Лиам немного робко. – Надеюсь, ничего страшного.

– Ничего страшного? – повторяю я, сбитая с толку. – А что такое?

Лиам странно смотрит на меня.

– Потому что это и есть – был – твой дом. Дом Алхимика.

Я глубоко вдыхаю запах этого места: хлеба, цветов и еще чего-то до боли знакомого. Вспоминаю, как очень давно читала об этом месте, в школе Крофтона или в библиотеке Эверлесса, точно не помню. Примерно лет через двести после того, как Королева подавила иностранное вторжение и заняла трон, неравенство в Семпере увеличилось настолько, что кровавое железо перестало быть блестящим обещанием, а стало смертным приговором для бедных. Посреди всего этого группа ученых пыталась освободить страну, отделив время от крови. И Королева сожгла их – в качестве предупреждения всем семперцам и чужакам: что секреты кровавого времени принадлежат лишь ей.

Или одной Каро, думаю я. Королева не сожгла бы это место – мой дом, – если бы не получила от нее приказа. Пыталась ли Каро найти Алхимика, меня, все эти годы? Или она просто старалась стереть с лица земли следы моего влияния, всего, что было мне дорого? Мгновение потеря растворяется во мне, словно кровавое железо – в чае. Все снова напоминает Крофтон, удар смягчен годами, но все равно болезненный. Моя радость из-за магии тает.

– Почему это место называется фортом Вора? – Эхо голоса женщины в Крофтоне, которая кричала на меня, снова всплывает в моей голове, повтор, который я не могу выкинуть из головы. Вор. Змея. Убийца.

Лиам моргает, видимо, прочитав боль в моих глазах.

– Не знаю, как это началось, – он говорит медленно, будто аккуратно подбирая слова, – но, согласно надписи на стене, сама Алхимик так его звала. И ее последователи – в своих записях. Она – ты – сама выбрала это имя.

Слова разжигают тепло в моей груди как зажженная спичка.

– Еще одно, – говорит Лиам и указывает на лестницу, бегущую вдоль стены в обоих направлениях. – Нижняя ведет к туннелям, через которые можно незаметно добраться в Беллвуд. Студенты используют эти туннели, но уже не часто. – Он поднимает руку и указывает наверх. – А там… – На верхушке лестницы вместо тупика, который я видела раньше, материализовалась деревянная дверь с бронзовыми украшениями.