Евангелие от Сатаны - [154]

Ноги прелата ступают по ковру совершенно без шума. Он останавливается перед столом и кашляет, чтобы привлечь к себе внимание врача. Тот снова погрузился в чтение дел поступивших в больницу пациентов. Дорога каждая секунда. Он знаком просит вошедшего подождать несколько минут и делает вид, что читает бумаги. Время от времени он даже ставит пометки на страницах. Наконец врач поднимает глаза на этого человека и чувствует в горле спазм, встретившись с его холодным взглядом.

– Чем могу служить?

– Позвольте представиться: монсеньор Алоис Манкель из Конгрегации Доктрины Веры.

Врач едва заметно напрягается. Конгрегация Доктрины Веры – это современное название Святейшей инквизиции. Значит, человек, который стоит перед ним, – инквизитор. Он привык к толстым папкам с документами и к секретам. Кроме того, он апостольский протонотарий и носит титул «монсеньор». Это соответствует верховному инквизитору Средних веков. Такой человек не занимается бесполезной болтовней и не проходит мимо того, что ищет. Главный врач больницы Джемелли ожидал высокопоставленного прелата или, в худшем случае, другого врача, но не инквизитора. Присутствие в его кабинете человека из Конгрегации Доктрины Веры означало, что по меньшей мере часть ее членов перешла на сторону братства Черного дыма. Намечается трудная партия.

– С огорчением, которое вы видите сами, я должен сказать вам, монсеньор, что посещения в больнице начинаются в восемь часов.

Губы прелата изгибаются в холодной улыбке.

– Я пришел посмотреть на мертвеца. Для мертвых нет часов посещения.

– И как его имя?

– Разве я вам его не сказал?

– Если бы сказали, я бы об этом помнил.

Тишина. Ледяной взгляд инквизитора обшаривает глаза врача, проникает в его душу и спускается на самое ее дно. Примитивная ловушка не сработала, и похоже, что это приводит его в ярость.

– Я пришел осмотреть тело его преосвященства кардинала Патрицио Джованни.

– Простите, но с какой целью?

– Чтобы убедиться, что это действительно его преосвященство. Это нужно, чтобы организовать перевозку его тела в его родные края в Абруццах.

Снова грубая ловушка: Джованни родом из Джерманьяно в Апеннинских горах. Протонотарий это знает и желает выяснить, знает ли об этом врач. Если да, это, разумеется, не доказательство, а лишь предположение. Но именно так и действуют инквизиторы – работают с целым пучком предположений и сопоставляют их одно с другим, пока не сформируют свое убеждение. В данном случае прелат подозревает, что врач лжет. В ближайшие минуты надо сделать все, чтобы это предположение не стало убеждением.

– Вам жарко? – спрашивает служитель Церкви.

– Извините, я вас плохо понял.

– Вы потеете.

Врач замечает, что взгляд священника остановился на его лбу, который покрывается каплями пота, и вытирает лоб ладонью. Еще одно предположение.

– Я только что закончил операцию, которая продолжалась четыре часа, и падаю от усталости.

– Я это вижу.

Снова тишина. Эти четыре часа врач гримировал труп епископа, разбившегося в машине кардинала Джованни. Когда он пришел, лицо несчастного было похоже на кашу, а тело разорвано на куски. Поскольку Гардано и Джованни были примерно одного возраста и одинакового роста, главный врач позвонил кардиналу Мендосе и сообщил, какая мысль у него возникла. Престарелый государственный секретарь одобрил его предложение. Потом Мендоса вызвал Джованни в тратторию и послал его за документами Вальдеса. Через час после этого зазвонил мобильник врача, и кардинал Мендоса сообщил ему, что Джованни согласен. Врач закончил разговор, достал медицинскую карточку Джованни и потом четыре часа воспроизводил на том, что осталось от трупа епископа, приметы молодого кардинала – родимые пятна, два зубных протеза из металлокерамики и еще один золотой, в глубине того, что осталось от рта.

– Приступим к разговору?

Врач вздрагивает: значит, инквизитор будет задавать еще вопросы.

182

Начинается голосование. Каждому выборщику дали три прямоугольных бюллетеня с надписью Eligo in summum pontificem[9]. Под этими словами отмечены пунктиром строки, где выборщик должен четко написать имя того, за кого голосует. Большинство выборщиков в ожидании второго тура проголосуют за себя самих. Но Камано знает, что некоторые из них считают его человеком, способным вывести Церковь из кризиса. Он один из первых прелатов Ватикана по могуществу и связям в высшем обществе. Он управляет «Легионом Христа» и Конгрегацией Чудес. К тому же покойный папа его любил и был к нему благосклонен. Вполне логично, что после смерти кардинала Сентенарио большинство голосов в первом туре будут отданы за него.

Это тем более логично, думают кардиналы, что он, если наберет достаточно голосов, может обойти кандидата братства Черного дыма во втором туре. Если только почти все кардиналы не получили конверты. В этом случае братство Черного дыма победило еще до начала схватки. Но разве возможно за одну ночь взять в заложники больше ста семей? Вот какой вопрос задают себе некоторые кардиналы, поднимая взгляд на Камано. Они не знают, что Камано тоже получил конверт.

Поскольку указания от братства Черного дыма поступят лишь во втором туре, сейчас Камано голосует за себя самого. Потом кардинал складывает свой бюллетень, кладет его перед собой и ждет минуты, когда надо будет идти опускать его в урну.