Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 1 - [209]

. Так, например, Иисус снисходительно относился к предположениям, что Он – воскресший Иоанн Креститель или один из древних пророков; Он терпеливо переносил непонимание окружающих, в том числе Своих учеников. Но Он категорически отрицал право обвинять Его в том, что оперирует бесовской силой: это обвинение Он считал хулой не против Него Самого, а против действующего в Нем Духа Святого: «Ибо что может быть настолько непростительным, как отрицать, что Христос – от Бога, и отнимать от Него пребывающую в Нем сущность Отчего Духа, когда Он совершает всякое дело в Духе Божием, и Сам есть Царство Небесное, и в Нем Бог примиряет с Собою мир?»[684]

Наконец, еще один аргумент изложен Иисусом в форме притчи: чтобы войти в дом сильного и расхитить вещи его, надо сначала связать его. Здесь под «сильным» понимается сатана. Для того, чтобы его пленить, надо вторгнуться в его царство: именно это и происходит, когда Иисус вторгается в ту область, где до Его прихода диавол царствовал неограниченно. На присутствие Иисуса бесы реагируют болезненно: они не могут удержаться внутри тех, в кого вселились, вынуждены проявлять себя, пытаются сопротивляться силе, исходящей от Иисуса. Каждое изгнание беса изображено как борьба, битва, бой. Эта битва неизбежно оканчивается поражением сатаны и победой Бога.

У Луки притча изложена в несколько иной редакции, и образы, взятые из военной сферы, представлены ярче, чем у Матфея и Марка: «Когда сильный с оружием охраняет свой дом, тогда в безопасности его имение; когда же сильнейший его нападет на него и победит его, тогда возьмет все оружие его, на которое он надеялся, и разделит похищенное у него» (Лк. 11:21–22). Здесь сильному противостоит сильнейший (ισχυρότερος – «более сильный»), который расхищает не просто его «вещи» (σκεύη – букв. «сосуды»), но весь его оружейный арсенал (πανοπλία). Представлена картина разорения царства диавола, который полностью разоружен и побежден.

В рассказе об исцелении согбенной женщины Иисус говорит о ней, что ее «связал сатана» (Лк. 13:16). Здесь же Иисус говорит о том, как сильнейший связывает сильного – как Он связывает сатану. Сходство между исцелением от болезни и изгнанием беса – в том, что в обоих случаях Иисус освобождает человека от уз, которыми его связывал диавол. При этом и сам диавол оказывается связанным и поверженным.

Исцелениями и актами изгнания бесов Иисус разоряет те островки присутствия диавола на земле и в людях, которые диавол выторговал себе у Бога. Однако земля не является царством диавола: здесь он лишь присутствует, вселяясь в отдельных людей, стараясь навредить тем, кому может, противясь всеми силами и доступными средствами исполнению на земле воли Божией. Собственным домом диавола и демонов, его «царством» является, согласно библейскому представлению, ад, преисподняя, то пространство, которое Иисус называет «геенной огненной». Туда после смерти попадают души людей грешных, нераскаянных и неуверовавших, там же находится постоянное место пребывания диавола и демонов.

Судя по тому, что демоны не хотят туда возвращаться, а предпочитают оставаться на земле, – если не в людях, то хотя бы в свиньях, – в преисподней они подвергаются мучениям, как и оказавшиеся там люди. О тяжести этих мучений говорят метафоры, используемые Иисусом в качестве рефрена: «огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф. 25:41); «печь огненная» (Мф. 12:42; 13:50); «тьма внешняя» (Мф. 8:12; 22:13; 25:30); «плач и скрежет зубов» (Мф. 8:12; 12:42; 13:50; 22:13; 24:51; 25:30; Лк. 13:28); «огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает» (Мк. 9:43–48).

Радикальным вторжением Иисуса в царство диавола станет Его сошествие во ад после смерти на кресте. Учение о сошествии Иисуса во ад является частью христианского Предания с апостольских времен. Апостол Павел говорил о победе Христа над смертью и адом (1 Кор. 15:54–57) и о том, что Христос «нисходил в преисподние места земли» (Еф. 4:9), пребывал в «бездне» (Рим. 10:6). С наибольшей полнотой это учение раскрыто в 1-м Послании апостола Петра, где говорится, что Христос «однажды пострадал за грехи наши, Праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым Он и находящимся в темнице духам, сошед, проповедал» (1 Пет. 3:18–19). В том же Послании читаем: «Ибо для того и мертвым было благовествуемо, чтобы они, подвергшись суду по человеку плотию, жили по Богу духом» (1 Пет. 4:6).

Приведенные слова отражают представление о том, что в течение трех дней пребывания Христа «в сердце земли» (Мф. 12:40), когда Его тело находилось во гробе, Его душа сходила в ад, чтобы и там прозвучала Его проповедь. Наиболее подробно об этом говорит апокрифическое Евангелие Никодима, не вошедшее в канон Нового Завета, однако усвоенное Церковью в качестве неотъемлемой части литургического предания: его идеи и образы прочно вошли в христианское богослужение, составив, в частности, основное содержание богослужений Великой Субботы.

Результатом сошествия Христа во ад стало изведение из него томившихся там людей: по одним представлениям – всех, по другим – только ветхозаветных праведников