Евангелие от Джексона - [82]

Через час Олег изложил все новости и свои соображения шефу. Брагин, выслушав подчиненного, сухо спросил:

— Твои дальнейшие действия?

— Товарищ майор, у меня появилась интересная зацепка.

— Слушаю.

— Я попытался проследить путь Корнюка из Нефтеозерска в Ригу и знаете…

— Ну, выкладывай, — подстегнул его Брагин.

— Из Нефтеозерска прямого авиарейса в Ригу нет. Корнюк добирался в два прыжка. Сначала в Москву, а оттуда уже в Ригу. В Москву нефтеозерский рейс прибывает поздно вечером и в тот же день на Ригу улететь невозможно — сюда, к нам, последний рейс из Москвы за час до прилета туда нефтеозерского самолета, к тому же из другого аэропорта.

— Ухватил. Давай дальше.

— Ну вот, практически получается в Ригу можно вылететь не раньше следующего утра.

— Я понял, — нетерпеливо перебил шеф. — Дальше.

Верховцев вытер со лба проступивший пот.

— Я изучил списки пассажиров двух рейсов, которыми добирался сюда Корнюк и установил еще трех пассажиров, летевших вместе с ним до пункта назначения. Их фамилии… — Олег заглянул в записную книжку. — Так… Новооскольцев, Миронов, Горбик. Горбик — женщина, причем пожилая, остальными двумя думаю заняться поплотнее.

— Полагаешь, что возможные сообщники?

— А почему бы и нет, надо проверить.

— Проверяй, перспективное направление, — одобрил шеф. — Ну а с Лодиным как?

— Нужно вызвать его повесткой, допросить.

— Ты думаешь, он сидит сложа руки и дожидается твоей повестки? — кисло усмехнулся Брагин и, мгновенно преобразившись, без перехода бросил: — А ну, номер начальника отделения связи, быстро!

— 391990, — отчеканил Олег.

Трубку сняла сама Рудакова. Шеф, представившись, спросил в какую смену сегодня работает доставщик телеграмм Николай Лодин.

— А он… он сейчас не работает. — После некоторого замешательства ответила та. — Он в отпуске, уже второй день…

Брагин сгоряча даже замахнулся трубкой, но потом все же положил ее на рычаг подчеркнуто аккуратно. Сидел, закрыв глаза и закусив губу.

— Опять проворонили, — недовольно процедил он. — Вот тебе, лейтенант, еще один наглядный пример, как не надо работать. В этом деле мы проиграли все, что можно было проиграть. Всю игру и каждый ход в отдельности. Даже Пирр и тот над нами бы долго-долго хохотал.

XXVI

Если случилось то, что случилось, значит это и должно было случиться.

Евангелие от Джексона 3:31

Ночка была что надо. Ливень шел такой, что казалось, земля переживает второй вселенский потоп. Дождь зло хлестал в лицо, вымокшая насквозь одежда гадко прилипала к продрогшему телу, носки хлюпали в тяжелых туристских ботинках. Впереди по горной тропе с огромным рюкзаком за спиной тяжело двигался Купец. В левой руке он держал сучковатую палку, на которую опирался на узкой скользкой дорожке, в правой — пистолет. Следом за ним, в трех шагах, с такой же экипировкой шествовал Лодин. Мокрые ветки кустарника били, царапали лица путников и цеплялись за одежду. Тяжелые рюкзаки с гашишем оттягивали плечи, давили книзу, к земле. Лодин поскользнулся, упал и больно ушибся коленом: «Фу, черт, помоги, не встать». Купец схватил его за руку и резко потянул: «Не кисни! Еще метров триста и сдаем груз — назад налегке, а там весь мир в кармане». От громкого окрика: «Стой! Руки вверх!» они вздрогнули. Купец почти машинально передернул затвор оружия и, махнув рукой Лодину, мол, давай за мной, заторопился в сторону, где кусты были погуще. «Стой! Стрелять буду!» — убегавших осветил луч фонарика. В узкой полоске света мелькнул оскал собаки; овчарка стремительно неслась на них. Купец не раздумывая вскинул пистолет и выстрелил. Визжащий, скулящий ком закрутился у самых его ног, дернулся пару раз и тут же затих. «Стой! Стрелять буду!» — из-за ближайшего камня выскочил еще один милиционер и сделал предупредительный выстрел вверх, «Купец! — истошно заорал Лодин, хватая его за рукав. — Не стреляй, прошу, пришьем легавого — вышки не миновать». Но было поздно, раздался выстрел. Милиционер рухнул как сноп. «Что ты наделал, что ты наделал?!» — запричитал Лодин. «Не скули, быстрей уходим… туда…» И он показал рукой куда надо уходить. Автоматная очередь остановила его последний жест. Он глухо застонал, повалился на Лодина и тихо выдохнул: «Все… конец… мамочка, иду к тебе…» Из уголка рта по его щеке поползла темная струйка крови. Со всех сторон к ним бежали вооруженные люди в серой форме. Лодин обнял мертвого Купца и пронзительно закричал. От этого крика и проснулся. Пододеяльник и майка были мокрыми от пота, будто действительно их хозяин побывал под тропическим ливнем, лицо покрылось бисеринками липкой влаги. Какое-то время он лежал недвижимо, пытаясь сообразить, где находится, а когда понял, что лежит в постели у себя дома, а не в приграничном горном подлеске с контрабандой наркотиков в рюкзаке, вздохнул с облегчением.

«Привязался же ко мне этот бредовый сон — наркотики, засада, стрельба… А менты, так уже и на границе снятся, дурость какая…» Первый раз такой же сон приснился в ночь после расставания с Купцом. Тогда Лодин встревожился, его мучил страх и плохие предчувствия, но прошла неделя, его никто не беспокоил, не искал, и он понемногу успокоился. И вот дней через десять, точнее через девять, сон повторился вновь. Нужно сменить обстановку, и хорошо, что он сегодня уезжает в Москву. Уже завтра он увидит Альбину, а там…