Евангелие от Джексона - [14]

— Купец, а Купец, — никак не унимался Финик, — ну, а с теми можно?

И он показал на столик, за которым сидели четыре молоденькие девчушки весьма скромного вида. Этакие туристочки со средней полосы России.

— Во-первых, в общественных местах я не Купец, а Гриша — заруби на носу. А во-вторых, вали, только не опозорься.

Финик потопал в угол зала, чтобы осчастливить приглашением одну из провинциалок, а Купец, повернувшись к Лодину, с ироничной усмешкой заметил:

— Дурное хобби у человека: с суконным рылом в калашный ряд соваться.

Но Финик уже выплясывал на танцевальном пятачке со своей хрупкой напарницей. Он, войдя в кураж, с азартом похлопывал себя по толстым ляжкам и так старательно лупцевал паркет каблуками, словно загонял в него невидимые гвозди.

…Домой возвращались по берегу моря, когда над горизонтом занимался рассвет нового дня. Шли со слипавшимися от усталости глазами, жадно вдыхая насыщенный озоном, чуть терпкий утренний воздух. Трезвея на глазах, Финик вдохновенно читал на английском какую-то поэму, безбожно перевирая слова, но его уже никто не останавливал.

Когда подходили к даче, Лодин спросил Купца:

— Ну, ты как, Гриша, «Аристократку» еще не подзабыл?

— Нет, Коленька, — его лицо осветилось далекими воспоминаниями, — не забыл, помню, аки пастырь «Отче наш».

До полудня проспали, как убитые. Затем Купец растормошил всех и дал команду двигать на море. Собирались нехотя, как сонные мухи — в головах шумело, в желудках нехорошо урчало и, исходя из такого расклада, решительно ничего не хотелось, но Купец был настойчив и скоро вся братия была на ногах. По дороге, в продовольственном киоске, набили спортивную сумку Финика пивом и бутербродами. Оживление страждущих произошло на пляже, когда были раскупорены бутылки и сделаны первые спасительные глотки. Вскоре взбодренный Финик изъявил желание прошвырнуться вдоль берега, и к нему присоединился Леня Крот. Купец идти не захотел, но предупредил их, чтоб шатались недолго.

— Что ж, Гриша, рассказывай, кого привез, — поинтересовался Лодин, когда они остались наедине. — Люди-то надежные?

— Сейчас обрисую, — Купец не торопясь достал сигарету, закурил. — Так, сначала Финик. Бездельник и прохиндей, каких свет не видел. Учился в Москве, в инязе, выгнали с третьего курса. Предки живут в Свердловске, говорит, что оба шишкари. Отец — управляющий стройтрестом, мать — что-то там по партийной линии. Не исключено, что врет — это за ним водится. В Нефтеозерске живет у тетки — после отчисления-де отец велел на глаза не показываться. Нигде не прописан, не работает, перебивается случайными заработками, в основном халтурит на свадьбах, как фотограф. Прячется от военкомата, армии больше СПИДа боится. Любит выпить на халяву, пьет много и без меры. Выпьет — болтлив. Любит азартные игры в карты, но играет стояще, пока трезв. В Нефтеозерске у него должок приличный возник, а расплатиться нечем. Кредиторы уже проценты накручивали, срок дали — если что — на нож поставят, так он, голубок, сам ко мне в руки прилетел, расхныкался, мол, Купец, выручай советом, где бабки раздобыть, а то хана будет. Спас я его, раздолбая: с ребятами вопрос уладил — долг на себя переписал, так что он теперь с потрохами мой.

— Приметный он больно, — поморщился Лодин.

— Ничего, за тягловую силу сойдет.

— Ну бог с ним. А Леня Крот что за штучка?

О Кроте Гриша смог поведать совсем немного. На Крота его вывели месяца полтора назад авторитетные люди. В Нефтеозерске тот появился недавно, после отсидки. Работал в ПМК слесарем. Человек, который их свел, матерый рецидивист по кличке Хомут, представил ему Крота весьма лестными эпитетами. Хомуту можно было верить, и поэтому Купец без обиняков, не витийствуя, предложил Лене Кроту войти в дело. Тот ни о чем особо не расспрашивал, только поинтересовался, как будет оцениваться его участие в денежном выражении. Купец ответил, что цифры будут четырехзначными, и они быстро поладили. В качестве комиссионных Хомуту пришлось выставить ресторан.

— Информация о Кроте, конечно, куцая, но, как говорится: что имеем, то имеем, — в заключение сказал Купец. — А твои дела как? Объекты на примете есть?

— Сколько угодно, только бери. Надежность гарантирую.

— Сплюнь. В нашем деле не семь, а сто семь раз отмерять нужно. Твоя ошибка — и все погорело на корню.

— Что я, не понимаю? — даже обиделся Лодин. — Когда начнем?

— А хоть завтра, чего время терять.

— Завтра тринадцатое — чертова дюжина, — осторожно заметил Лодин. — Да и сутки прошли, кое-что перепроверить лишний раз не мешает.

— В приметы не верю, а осторожность лишней не бывает. Но послезавтра крайний срок — от безделья можно размагнититься.

Через некоторое время лениво подгребли Финик и Крот. Финик принялся было восторгаться прелестями юных курортниц, но Купец решительно перебил его:

— Все, господа, уик-энд закончился. Пора приступать к главному. Давай, Коля, вводи в курс дела.

— Значит так. — Лодин обвел взглядом сообщников и без нужды, скорее для солидности, откашлялся. — Что нам придется делать, думаю известно…

— Нет! — неожиданно заявил Финик. — Я не знаю.

— Не понял. — Лодин с изумлением посмотрел на Купца.