Этюды - [2]
«Наверное, я первая», — подумала Света.
Она отошла на пару шагов назад по скрипучему насту и ойкнула, провалившись по колени в снег.
В густеющем сумраке на большом картонном прямоугольнике, к которому снизу крепились витой пружиной листы календарной сетки, выделялся белый круг циферблата с чёрными усами-стрелками. Только часовой и минутной, секундной не было. Они казались застывшими, и было непонятно: идут часы или нет.
Света прислушалась. В хрустящей морозом тишине едва-едва различался тоненькое чавканье — «чвак-чвак». «Работает!» — она повеселела.
Календарь она несла друзьям в посёлок, где они собрались встречать Новый год, но потянуло посмотреть, как будет выглядеть напечатанная зимняя тематика в обрамлении сказочного живого леса. Выглядела она неплохо, надо сказать.
Со стороны посёлка, с севера, из-за большой ёлки выскользнула струйка холодного ветерка, озорно чмокнула Свету в нос и ударилась о календарь. Вернее — в календарь, и закружилась по циферблату, прицепилась к стрелкам, потянувшись следом разглаживающейся тягуче-плавной волной.
Расстояние между стрелками увеличилось, и волна натянулась струной, зазвенела колокольчиком, от которого прокатились в глубине души ледяные иголки капели незримых молотов, выковываясь из-под ног танцующей снежной вуалью. А потом взвихрилась, осыпав белыми пушинками и ёлки от самых верхушек, и Свету. И календарь. Посеребрила циферблат и повисла на стрелках ледяными коромыслами, притормозив их и так неспешный бег.
И на этих коромыслах, Свете показалось, перепрыгивая с одного на другое, стал проказничать крохотный, прозрачно-светлый кружащийся столбик, щетинившийся невесомыми прядями. Будто обёрнутый воздушными струйками.
Прядь ветра?
Она перескочила ей на плечо, скользнула холодком под вязаную красную шапочку и подула в ухо.
«Эй! — возмутилась Света. — Что за хулиганство!»
Она потянулась и осторожной пощекотала пальцем ветерок.
Тот подпрыгнул, разметая волосы, обвился на миг вокруг пальца, и скатился на ближайшую ветку. Смёл с неё кучкой снежную пригоршню и подбросил вверх. Закружился, затанцевал со снежинками вокруг Светы быстрым смерчиком и притих, снова устроившись качаться на стрелках-коромыслах календаря.
Света хотела ещё раз его погладить, но не стала.
Хотя солнца не было и в помине в тишине сгустившихся сумерек. А с придвинувшегося к верхушкам ёлок неба вдруг посыпались мохнатых хлопья. Тяжелые и мокрые, они валились сплошной серой полосой, залепляли глаза, оставляли на щеках влажные потёки. Света стирала их с лица и прикидывала, как будет выбираться. Посёлок был в двух шагах, за тройным рядом елей. На севере, припомнила Света. Так, где он, север?
Она повернулась, отмахиваясь от приставучих снежинок: все стороны выглядели одинаково. «Ну, вот, — проворчала она про себя. — Нормальные люди зимой в лес за подснежниками ходят, а не календари развешивать. И как теперь выбираться?»
Снежинки завалили стрелки, остановив часы. Качавшийся на них и притихший было ветерок, встрепенулся, промчался по календарю, сбрасывая на землю снег, и волчком закружил вокруг Светы. Только вот сил явно не хватало: снегопад уронил его вниз, вдавив в слежавшийся наст, и лишь чуть более медленно падающие в этом месте снежинки намекали, где бьётся пойманный в ловушку смерчик.
Света пошевелила ногой, отбрасывая падающие снежинки, но помочь ничем не смогла.
Тишину прорезал негромкий гуд. Словно рассерженная оса собралась поквитаться с обидчиком. Гуд нарастал, делался выше, громче, время от времени прорезаясь свистящими нотками, и вдруг прорвался сквозь колючее кольцо ёлок несколькими холодными потоками. Слизнул, как языком, прижавший ветерок снег, помогая выбраться маленькому собрату, и, распрямившись свистнувшей пружиной вверх и вширь, раскидал нависшие тучи. Открыл почти полный диск Луны и огоньки высоких звёзд. Покружился немного и втянулся меж лапчатых ветвей, улетая по своим делам. На север, как определила Света по Полярной звезде. Маленький ветерок мазнул её по щеке, прощаясь, и умчался следом.
Стало светлее. И загадочней.
Света подошла и потрогала календарь. Как ни странно, он даже не намок, и часы шли — спасибо ветерку. Света задумалась ненадолго и махнула рукой: пусть остаётся. Среди ёлочных игл он выглядел, как продолжение ветки и…уходящего года. Такое вот было ощущение.
Сколько раз празднуют День рожденья? Считается, что один. И считается неверно. Минимум три. Один раз дома с семьёй, один раз на работе – не отвертишься, и один раз с друзьями. И что делать в свой День рожденья? Можно влюбиться, можно жениться, можно летать над землёю как птица, или отправиться праздновать на горную вершину в компании подруг.
Странные и страшные события начинают происходить на даче обычной девушки после того, как знакомые ребята подбили её с подругами провести обряд вызова Духа. Кто же откажется от возможности переложить нелёгкий труд по прополке грядок на чужие плечи? Как и любой нормальный человек, она согласилась, но бесплатный сыр, как известно, бывает лишь в гостях и мышеловках. Вот и получилась в итоге битва со Злом на отдельно взятом огороде.
Всё-таки мудры были предки, пользуясь гужевым транспортом. Или автомобильным. Натянул поводья — и лошадь стала. Нажал на тормоз — машина остановилась. А что делать, когда отказывает одновременно основной, тормозные и сближающе-корректирующий двигатели космического корабля?
Всё-таки мудры были предки, пользуясь гужевым транспортом. Или автомобильным. Натянул поводья — и лошадь стала. Нажал на тормоз — машина остановилась. А что делать, когда отказывает одновременно основной, тормозные и сближающе-корректирующий двигатели космического корабля?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Чего только ни услышишь от выпившей пару рюмок в баре девушки. Может быть, правду?
Меня зовут Рада. Я всегда рада помочь, потому что я фиксер и решаю чужие проблемы. В школе фиксер – это почти священник или психоаналитик. Мэдисон Грэм нужно, чтобы я отправляла ей SMS от несуществующего канадского ухажера? Ребекка Льюис хочет, чтобы в школе прижилось ее новое имя – Бекки? Будет сделано. У меня всегда много работы по пятницам и понедельникам, когда людям нужна помощь. Но в остальные дни я обычно обедаю в полном одиночестве. Все боятся, что я раскрою их тайны. Меня уважают, но совершенно не любят. А самое ужасное, что я не могу решить собственные проблемы.
Повесть посвящена острой и актуальной теме подростковых самоубийств, волной прокатившихся по современной России. Существует ли «Синий кит» на самом деле и кого он заберет в следующий раз?.. Может быть, вашего соседа?..
Переживший семейную трагедию мальчик становится подростком, нервным, недоверчивым, замкнутым. Родители давно превратились в холодных металлических рыбок, сестра устало смотрит с фотографии. Друг Ярослав ходит по проволоке, подражая знаменитому канатоходцу Карлу Валленде. Подружка Лилия навсегда покидает родной дом покачивающейся походкой Мэрилин Монро. Случайная знакомая Сто пятая решает стать закройщицей и вообще не в его вкусе, отчего же качается мир, когда она выбирает другого?
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.
Героиня романа Инна — умная, сильная, гордая и очень самостоятельная. Она, не задумываясь, бросила разбогатевшего мужа, когда он стал ей указывать, как жить, и укатила в Америку, где устроилась в библиотеку, возглавив отдел литературы на русском языке. А еще Инна занимается каратэ. Вот только на уборку дома времени нет, на личном фронте пока не везет, здание библиотеки того и гляди обрушится на головы читателей, а вдобавок Инна стала свидетельницей смерти человека, в результате случайно завладев секретной информацией, которую покойный пытался кому-то передать и которая интересует очень и очень многих… «Книга является яркой и самобытной попыткой иронического осмысления американской действительности, воспринятой глазами россиянки.