Этюд в багровых штанах - [16]

— А вы живете рекламой? — Ого, у нас, похоже, возник намек на импровизацию! Похвально! Поддержим товарища?

— Конечно, моя жизнь — сплошной креатив (господи, что за чепуху приходится нести ради истины), ни дня без слогана, ни минуты без VIP-клиента (по-моему, немного переборщила). Я просыпаюсь с рекламой и с ней же засыпаю (как бы не уйти в сторону от главного вопроса). Мечтаю стать менеджером под вашим чутким руководством. В городе только о вас и говорят.

Показалось, или он действительно вздрогнул?

— Какое ваше основное достоинство?

Я ответила в духе Марии Стюарт, чья голова уже скатилась в плетеную корзину:

— Мне не нужна зарплата в 1000 у.е. — После королевской паузы великодушно добавила: — И премиальные.

На паузе он сломался:

— Вы хотите больше?

— Помилуйте, Роман Григорьевич, о каких деньгах идет речь, если у меня есть шанс заниматься любимым делом — спецпроектами?!

— А премия… она действительно не важна?

— Премия для меня — счастливые глаза моих клиентов, ощущение, что я выполнила свой долг до конца, надежда на то, что завтра я смогу работать еще лучше и продуктивнее.

Я сделала паузу, чтобы перевести дух. Когда без остановки несешь полную чепуху, нужно не зарываться, а то не дай бог, начнешь мыслить точно также. Тогда все, полный абзац. Наверняка. В глазах Газеты я выглядела стопроцентной идиоткой. Пришла, рассыпалась словами… Деловой костюм из лучшего бутика, обувь — ах, эта обувь! Ушки сверкают мелкой россыпью бриллиантиков, на пальце огромный сапфир. Понятное дело: девушка живет на содержании богатого папика, мается от безделья, а тут такой шанс — спецпроекты. Явно не знает, что это такое, но думает, что справится. Почему бы и нет? В конце концов, он ничего не теряет… — все это так отчетливо читалось в глазах генерального директора, что я едва не сделала большую глупость: сделала умное лицо. Он снова вздрогнул. Пришлось нацепить блаженную улыбку дорогой дурочки. Еще с минуту мы изучали друг друга, выискивая возможную фальшь, но потом он решился. Нажал кнопку на телефонном аппарате:

— Юля, остальных можешь отпустить. У нас уже есть менеджер по проектам.

«Йесс!» — воскликнула Бриджит Джонс, избавившись от двадцати граммов лишнего веса. Йесс! — мысленно повторила я, заполняя заявление о приеме на работу.

— Когда вы можете приступить? — спросил меня Роман Газета, изучая экран своего компьютера.

— Завтра! — по идее можно было и сегодня, но еще предстояло уладить кое-какие формальности на факультете. Как ни крути, а я все еще декан факультета культурных отношений. Придется скинуть ворох проблем на заместителя и взять больничный. Две сумасшедшие работы я точно не потяну. А то, что работа в «Эдеме» претендует на звание сумасшедшей, я теперь и не сомневалась.

В отделе кадров возражать не стали:

— Вот и ладненько. Мы вам за это время форму подгоним, — сказала Тамара Петровна, руководитель подразделения. — Вы какой размер обычно носите?

— Обычно — сорок шестой, а по праздникам сорок восьмой, — сообщила я и на всякий случай поинтересовалась: — Юбка будет на резинке? Вес у меня плавающий — сегодня минус килограмм, завтра плюс.

— На резинке, — успокоила меня кадровичка, — Многие возражают, а что делать. На всех форму не сошьешь, правильно? Люди увольняются, сдают костюмы, мы их в чистку отдаем, а потом по новой.

— То есть нормальный секонд-хенд…

— Ага! Рада, что вы относитесь к нашей проблеме с пониманием. А то бывает. Приходят, нос воротят: ах, здесь пятно, ах, кто-то носил до меня… Подумаешь! Всем не угодишь. И вообще, раз сказали стандарт, значит, будет стандарт. Бордовые штаны, пиджак и юбка.

— Просто этюд в бордовых штанах…

— Мой любимый цвет, — сообщила кадровичка и доверительно прошептала: — Что касается размера… У нас у всех тут плавающий вес. А что делать? Работа сидячая, бизнес-перекусы, чай с плюшками, вот вам и результат — к зеркалу страшно подходить. Хотя вам, похоже, это не грозит, Стефания.

Я приосанилась:

— Хорошо выгляжу?

— Выглядите вы как все, — Тамара Петровна не стала тешить иллюзий. — Просто работа у вас нервная. Что ни день, то новый стресс. — Она таинственно понизила голос: — Вы четвертая, кто пришел на это место.

— Остальные уволились? — пришлось изобразить жгучее любопытство.

— ИХ. УБИЛИ. — Мне показалось, или в ее голосе действительно прозвучали нотки удовлетворения. — И надо сказать, по заслугам.

— Почему? Они плохо работали?

— Работали они нормально, ничего плохого сказать не могу. А вот что касается личной жизни, то тут разговор особый. На первой — Лене — вообще клейма негде было ставить. По-моему, она поставила себе цель перепробовать всех мужчин в этой форме. Бесстыжая! Заходишь в кабинет к директору, а там она: юбка задрана, блузка расстегнута до пупа, ну, вы понимаете…

— Не совсем.

— Шлюха она была! — Тамара Петровна, как в кабинете стоматолога, выплюнула наболевшее с болью и тайным облегчением. — Господь ее и покарал. А ведь я ее предупреждала: коль встала на такую порочную дорожку, будь готова к неприятностям. Нашли ее в подъезде дома, голую. Перед тем, как убить, он еще и поразвлекался на славу. Непонятно, куда соседи смотрели.