Этот жестокий замысел - [81]

Я качаю головой, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту.

– Кэт, что с тобой?

Дрожь охватывает меня, и я моргаю, выходя из сеанса VR.

– Это не моя рука.

Глава 27

ВОЦАРЯЕТСЯ тишина. Коул смотрит на мою перебинтованную левую руку, покрытую синяками. Под ногтями виднеются темные полумесяцы грязи, а кожа на большом пальце покусана. На ладони знакомые шрамы, а на тыльной стороне появился порез в том месте, где был долгоносик.

Но на самом деле это все не мое.

Очень похоже, вот только не хватает двух хромосом.

– Что значит «не твоя»? – тихо спрашивает Коул.

– Регина забрала мою руку.

Я закрываю глаза, и тут же вспыхивает воспоминание о ее лаборатории и телах в резервуарах. О баках с легкими. О дрожащем киломите на рынке. Их создала не природа, а вырастили люди. Выстроили клетку за клеткой. При желании, должном мастерстве и достаточном запасе времени можно вырастить все, что угодно.

Даже руку.

– Видимо, Регина создала ее, – говорю я. – Ее геном совпадает с моей естественной ДНК, но в ней нет дополнительных хромосом. Той части меня, которая позволяет моим клеткам изменяться.

От этой мысли тошнота вновь подкатывает к горлу, но я заставляю ее отступить. Не представляю, как Регина могла провернуть что-то подобное. На выращивание целой руки потребовалось бы как минимум несколько недель. Но несколько недель назад ничего этого не происходило. Коул даже еще не нашел меня в хижине, а Регина не знала, что Лаклан превратил меня в свою дочь. У нее точно не было причин выращивать образцы моих тканей, и она не могла знать, что я появлюсь здесь и отрежу себе руку.

Но это произошло, хотя и не укладывается у меня в голове. Ведь доказательство этому пришито к моему запястью.

Коул вскакивает на ноги и, осмотрев комнату, переводит взгляд на дверь.

– Ты уверена? – шепотом спрашивает он.

Я наблюдаю за его взглядом. У двери стоит женщина с винтовкой в руках. Но как только замечает, что я смотрю на нее, тут же отворачивается. И от этого у меня волосы начинают шевелиться.

– Да, – шепчу я в ответ. – Уверена. Она забрала мою руку.

На челюсти Коула дергается мышца. Он постоянно твердил, что приезжать сюда опасно. Говорил, что Регина причинит мне боль, а я всегда буду для нее лишь материалом для эксперимента. Мне не хотелось в это верить и не верится до сих пор. Она моя мать. Она плакала, когда рассказывала мне историю моего создания. Сказала, что Энтропия может стать моим домом.

Но еще она говорила, что хочет изучить мою ДНК, и теперь у нее появился образец, который Регина может хранить в одном из своих баков.

– Нужно найти ее, – говорю я и, оттолкнувшись здоровой рукой, встаю на ноги.

Тело охватывает дрожь, хотя на мне грязные джинсы и мятая футболка, покрытые тонким слоем светящейся пыльцы.

– Я хочу вернуть свою руку.

Коул обхватывает мои плечи, пытаясь успокоить.

– Мы не будем ее искать, Кэт. Давай лучше уберемся отсюда. Мы вернем твою руку, обещаю, но сначала нужно увезти тебя в безопасное место.

– Я не поеду в бункер.

– Хорошо, – соглашается он. – Мы не поедем в «Картакс». Давай сначала встретимся с остальными за городом и обсудим все. Пожалуйста, позволь вытащить тебя отсюда. Мне не верится, что тебе здесь ничего не угрожает.

Я смотрю на свою перевязанную руку, а затем обвожу взглядом комнату. Вокруг нас десятки людей, которые спят или тихо о чем-то разговаривают. В дальней части комнаты в ряд стоят несколько столов, которые завалены одеждой и одеялами. Вокруг них толпятся несколько человек с дымящимися кружками в руках. Единственный охранник, которого я вижу, это женщина у двери, и сейчас она разговаривает с одним из пациентов, указывая ему на одеяла. Уверена, она следит за нами, но вряд ли станет нас останавливать, когда мы попытаемся выйти.

– Но как мы выберемся отсюда? – спрашиваю я. – Вряд ли мы сможем выйти через главный вход. Регина не хочет выпускать меня из города.

– Лифты охраняются, – говорит Коул. – Людей не выпускают отсюда… они пытаются изолировать инфицированных. Хотя, возможно, здесь есть и другой выход. Я видел шахту технического обслуживания рядом с сельскохозяйственными полями, но не знаю, куда она ведет.

Нахмурившись, я вглядываюсь в мерцающую пыльцу на бетонном полу. Когда Мато вел меня в лабораторию Регины, на его куртке были светящиеся разводы от этого грибка. Он сказал, что использовал потайной ход, чтобы не толпиться у лифтов. А Коул видел шахту технического обслуживания. Должно быть, это тот тоннель, что ведет из подвальных этажей на поверхность.

– Думаю, ты прав, – говорю я. – Мато упоминал, что пришлось воспользоваться какой-то шахтой технического обслуживания, чтобы добраться до джипа.

– Отлично, – отвечает Коул.

Покосившись на охранницу, он подхватывает мой рюкзак, надевает его и обнимает меня за плечи. Я все еще злюсь на него, но не уверена, что смогу передвигаться без его помощи. Обхватив его руками, я прижимаюсь к его телу.

– Готова? – опустив голову, шепчет он мне на ухо.

– Да, – говорю я. – Давай уберемся отсюда.

Женщина с винтовкой провожает нас взглядом, когда мы покидаем лазарет, но не останавливает нас. Вот только ее глаза стекленеют, скорее всего потому, что она сообщает всем о нашем уходе. Коул открывает двойные двери, и мы оказываемся в огромной, заполненной людьми комнате, большинство из которых ходят от одной груды вещей к другой. Помещение напоминает атриум – оно такое же большое и круглое, но в высоту всего в два этажа. Несколько компаний сидят на полу, а кто-то расположился рядом с жужжащими генкитами. Вдоль ближней стены огорожены загоны, в которых спят животные. Из комнаты ведет больше десятка коридоров, из которых виднеются жилые и ванные комнаты. Мы словно попали в миниатюрную версию бункера, который наполнен жителями Энтропии.