Этот волшебник – Новый год! - [114]

Он всего лишь мягко прикоснулся к ней, а сердце Эмбер бешено заколотилось в ответ.

— Нет-нет, ты глубоко ошибаешься на мой счет, — бормотала она, задыхаясь. Она отчаянно старалась овладеть собой, но уже утратила контроль над своими мыслями и не могла унять дрожь в ногах, когда к ним прижались длинные мускулистые бедра Макса, чья рука нежно ласкала впадинку у основания ее шеи. — Ты совершаешь чудовищную ошибку.

— Одному Богу ведомо, сколько ошибок я наделал в своей жизни, но на сей раз я не ошибаюсь! — Макс хрипло рассмеялся, быстро подхватил ее извивающееся тело на руки и, невзирая на бурные протесты, понес по длинному коридору к себе в спальню.

— Нет, Макс! Нет! Пусти меня! — продолжала вопить Эмбер, когда он опустил ее на широкую кровать и быстро навалился на нее своим тяжелым крепким телом, не давая убежать.

— Прекрати сопротивляться! — прорычал Макс, чуть ли не оглушив Эмбер и гипнотизируя ее пристальным взглядом синих глаз. — Зачем ты дурачишь себя? Я знаю, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. Каждый поцелуй… каждое движение твоего тела тому свидетельство. Боже мой, вчера ты чуть не свела меня с ума! Когда ты трепетала в моих руках, я ощутимо чувствовал жар твоего вожделения. Зачем непрестанно отрицать, что мы друг другу нужны? Неужели тебе не наскучило это занятие? — глухо шептал он, а его голова склонялась все ниже и ниже.

И, когда его рот жадно впился в ее дрожащие губы, прошедшие годы забылись, словно никогда и не было этих восьми лет. Так же, как тогда, в юности, они оба сгорали от обоюдного желания, на ее губах пылал его поцелуй, а руки Макса, сорвав с нее одежду, ласкали ее полную грудь. Эмбер еще лепетала что-то, протестуя, но не могла сопротивляться волне вожделения и страсти, подхватившей ее и понесшей куда-то на гребне наслаждения, когда теплые пальцы Макса, преодолев барьер из шелка, коснулись ее набухших сосков. И вот тут-то, после того, как требовательный натиск его рта ослабел и теперь нежными касаниями губ и языка он чуть ли не свел ее с ума, вот тут-то она поняла, что он прав.

Она поняла, что обманывать себя дольше бесполезно. Едва ли не теряя сознание от непреодолимой, мучительной потребности обладать им, она поняла, что именно этого желала с того самого момента, как впервые увидела Макса по возвращении в Элмбридж, именно против этого желания в себе самой она боролась со все возрастающим отчаянием. Да, она желала… желала ощущать его чувственный рот на своих губах, и возбуждение сильного мужского тела, крепко прижавшегося к ней, и распаляющие прикосновения его рук к ее плоти.

Макс, дышавший, как и она, натужно и прерывисто, поднял голову и в упор посмотрел на нее блестевшими в сумраке неосвещенной спальни глазами.

— Скажи же мне, Эмбер! Скажи мне наконец, что ты хочешь меня! — Требовательные, повелительные нотки в его голосе разожгли в ней всепожирающее пламя.

Дрожь пробежала по телу Эмбер, она обхватила его руками, погрузив пальцы в мягкую толщу волос на затылке.

— Да, да, я хочу тебя! — прошептала она, забыв обо всем на свете. Она осознавала лишь зов своей изголодавшейся по мужской ласке плоти и всепоглощающее стремление отдаться этому мужчине — настолько сильное, что оно было сродни мучительной физической боли.

Эмбер прекратила напрасные попытки сопротивляться этой могучей потребности. Она услышала громкий торжествующий смех Макса, срывающего с нее и с себя одежду. Он прижал ее спиной к подушкам, обоими, казалось, двигал острый животный голод, слишком долго сдерживаемый. Эмбер, ни о чем не сожалея, без малейшего стыда нежно водила руками по его могучему телу, жадно ощупывала широкие плечи, развитой торс, плоский живот, крепкие мышцы ног, она упивалась близостью его плоти, такой родной, такой знакомой, несмотря на то что она столько лет не обнимала Макса.

А его, кажется, тоже одолевала потребность насладиться каждым дюймом ее обнаженного тела, все более смелые прикосновения его рук и необыкновенно чувственного языка заставляли Эмбер сгорать и таять от страсти. Влекомая огромной силой любви и желания отдаться ему, Эмбер издала громкий крик, чтобы освободиться от внутреннего напряжения. Поглощенная своими эмоциями, она не слышала глухого стона, с которым Макс наконец проник в нее, но со всей силой своего чувства немедленно ответила на пульсирующие, ритмичные движения его мощного тела. И вот добела раскаленная страсть погрузила их в глубокую темную бездну полного удовлетворения и блаженства.

Позже, когда они, сплетясь телами, в полудреме нежились в теплой постели, Макс нежным движением повернул к себе голову Эмбер.

— Хорошо, что мы поженимся через десять дней! — сказал он. — Больше я без тебя не выдержу.

— Ммм, — со сна отозвалась Эмбер. Еще не оправившись от потрясения, каким явился для нее неожиданно бурный собственный отклик на призыв Макса и взаимная страсть, с такой силой вырвавшаяся наружу, Эмбер не сразу поняла, о чем он ведет речь. — Нет, нет… Нам нельзя… — бессвязно забормотала она, высвобождаясь из его объятий. — Мне надо ехать домой… К Люси… А потом, моя мать…

— Не волнуйся, дорогая, — Макс решительно заключил ее снова в объятия. — Прежде всего тебе следует понять, почему я намеренно привез тебя сюда, в Лондон.