Этот разрушительный элемент - [120]

Лаклан переводит взгляд с нее на меня.

– Вот только вакцина все еще неустойчива.

– Но мы это исправим, – успокаиваю я. – Сейчас сюда направляется Цзюнь Бэй и остальные. Они готовы вернуться в лабораторию и разрешить подключить к ним генкит, чтобы ты закончил вакцину. А затем Цзюнь Бэй соединит ее с моей ДНК, чтобы она не зависела от носителя гидры и гентеха. Именно за этим сюда пришла Агнес. Она придумала, как соединить мою ДНК с вакциной, чтобы она оказалась не по зубам ни одному штамму.

Лаклан поворачивается к Агнес:

– Это правда? Именно поэтому ты все эти годы прожила рядом с Катариной? Ты проводила исследования с ее клетками?

Агнес моргает и переводит на меня взгляд своих серых глаз, а ее маска самообладания трескается все сильнее.

– Да. Именно поэтому я отыскала ее. Мы встретились в первые недели после вспышки, и я собиралась заполучить ее ДНК и соединить с самой первой вакциной. Но не успела. Вирус быстро эволюционировал, и вакцина стала бесполезной. Поэтому я отказалась от этого плана.

– Но почему ты осталась? – еле слышно спрашиваю я.

На ее лице появляется улыбка, а в уголках глаз – морщинки.

– Я несколько десятилетий причиняла боль людям, и мне захотелось хоть кому-то помочь для разнообразия. Но меня пугало, как быстро я привязалась к тебе. Когда мне удалось выкрасть Зиану, мне хотелось вновь приступить к реализации своих планов, но это оказалось очень трудно сделать. Я привязалась еще и к ней, поэтому решила отпустить ее.

В горле образуется ком. Я чувствовала, что не обманулась в ней. Что Агнес, наверное, единственный человек, который заботился обо мне. Не о девушке, когда-то бывшей Цзюнь Бэй, а именно обо мне, Катарине. Возможно, она и нашла меня, чтобы заполучить ДНК, но нас связывало нечто большее.

Она любит меня. Я уверена в этом. А значит, должен быть способ перетянуть ее на мою сторону.

– Пожалуйста, Яя, – молю я. – Если ты действительно хочешь спасти как можно больше людей, то должна понимать, что это единственный выход. Пришло время рассказать правду и столкнуться с последствиями твоих поступков. И я поддержу тебя, если ты это сделаешь.

Кажется, мне удается достучаться до Агнес, потому что в ее глазах мелькает сомнение.

– Нет, – внезапно заявляет Лаклан, скрещивая руки на груди. – Если мы расскажем людям правду о гентехе, они никогда больше нам не поверят. Мы лишимся десятилетий исследований и разработок в медицине. Тысячи, а может, и миллионы людей погибнут, испугавшись алгоритмов, которые могут спасти их.

– Мы уже потеряли миллионы, – протестую я. – И если не расскажем людям правду сейчас, то эта ошибка повторится опять, вот только нет гарантий, что в следующий раз мы сможем пережить последствия. Кто знает, вдруг вирус эволюционирует вновь и превратится во что-то более ужасное? Вдруг Агнес отправит «Панацею» на панели людей, чтобы повлиять на их разум, а вместо этого убьет их? Мы можем и дальше лгать людям, притворяясь, что так для них будет лучше. Но именно ложь, а не гидра разрушила мир. Так что нам остается лишь верить, что люди все еще хотят воссоздать его вновь.

– Ты не шутишь, Рысь? – спрашивает Агнес, всматриваясь в мое лицо так, будто пытается отыскать там намек на обман. – Ты поддержишь меня, если я соглашусь с твоим планом? Ты не возненавидела меня за то, что я натворила?

– Мне не за что тебя ненавидеть, – отвечаю я. – Да, ты совершила много поступков, которые мне не понять, но и у меня есть те, которыми не стоит гордиться. Но я хотя бы пытаюсь все исправить. И если ты сделаешь то же самое, я найду способ понять твои мотивы. Ты моя Яя. Моя семья.

Лаклан переводит недовольный взгляд с меня на нее и обратно.

– Агнес… она ведь даже не человек. А всего лишь частичка разума, созданная мной, чтобы стабилизировать состояние Цзюнь Бэй. Не поддавайся на ее манипуляции.

– Я не манипулирую ей, и я не твое творение.

– Конечно мое, – выпаливает Лаклан.

– Нет, это не так. Ты никогда не задумывался, как моя ДНК оказалась в теле Цзюнь Бэй?

Лаклан хмурится:

– Она интересовалась… своей сестрой. И всегда хотела узнать о ней побольше, но мне не хотелось допускать, чтобы она узнала, что я ее отец. Это лишь только усугубило и без того болезненную ситуацию.

– Вот почему ты изменил свою внешность, – говорю я.

И внезапно меня осеняет. Я догадывалась, что Лаклан изменил внешность, чтобы Цзюнь Бэй не узнала об их родстве, но не понимала, почему он выбрал именно эти черты. Серые глаза и темные волосы. Подбородок, скулы и тонкий нос в точности как у меня. Он не выбирал свое новое лицо наугад. Он создал его по маркерам ДНК второй дочери, которую потерял.

Все это время я считала, что похожа на Лаклана. Но это он старался быть похожим на меня.

– Зачем ты выбрал черты второй девочки из резервуара Цзюнь Бэй? – шепчу я.

Его лицо мрачнеет.

– Я не хотел ее забывать. Хотел каждый день, смотря в зеркало, видеть, чего лишился. Она важна для меня, так же как и Цзюнь Бэй, но мне приходилось держать это в секрете. И если бы Цзюнь Бэй нашла ДНК своей сестры, то догадалась бы, что я их отец. Поэтому я спрятал все образцы, но, видимо, она отыскала один из них и выкрала из лаборатории.