Этот Мир - мой ! - [9]

«Спасибо тебе, Таня, — думал Олег, следуя за девушкой, — спасибо, что ты поверила мне и помогла мне увидеть твой Мир. Спасибо тебе, Таня…»

Олегу вдруг захотелось встать на голову и кувыркнуться раз-другой в зеленой траве. Он почувствовал себя так, словно снова стал десятилетним ребенком, и ему казалось сейчас, что все те проблемы, которые волновали его днем, на самом деле являются такими мелкими и ничтожными по сравнению с вечностью, что вообще не стоит думать о них. «Мелкие и ничтожные, усмехнулся Олег. — Ну да. Контракт на сто тысяч долларов — это такая мелочь…»

За луговиной виднелось матовое зеркало реки, озаренной желтым сиянием луны.

А за рекой, насколько хватало глаз, можно было угадать бескрайние луга и поля, заботливо укутанные серой дымкой легкого тумана.

— Удивительное место, — сказал Олег, подходя к Тане и обнимая ее. Рядом с городом, а кажется, что здесь не ступала нога человека…

— Здесь не ступала нога человека, — тихо повторила Таня, словно соглашаясь со словами Олега. — Этот Мир — мой! Это моя сказка…

Олег кивнул, соглашаясь. Здесь и не должна ступать ничья нога, кроме стройной ножки Тани. И он, Олег, сделает все, чтобы об этом Мире не узнал никто. Иначе сюда навалятся предприимчивые москвичи, и годика через два среди сосен вырастут стройные ряды кирпичных коттеджей. А число самих сосен изрядно поубавится…

Обнявшись, они стояли над отвесным берегом Реки — именно так, с большой буквы, хотелось Олегу называть эту неширокую речушку.

Таня высвободилась из объятий и пошла вдоль отвесной кручи по тропинке, едва заметной среди высокой травы.

Тропинка вывела девушку к более пологому склону, и она вприпрыжку сбежала вниз, к песчаному пляжу.

Олег бросился следом за ней, раскинув руки в стороны, словно крылья. Он действительно хотел взлететь в небеса и породниться с ветром, летящим ему навстречу. Но подняться в небо не получилось, а озорник-ветер лишь вздыбил рубашку, остудив разгоряченное тело.

Таня ждала Олега внизу. Даже в темноте было видно, что на ее губах сияет радостная улыбка, а глаза весело блестят. Олег кинулся к ней, чтобы заключить девушку в объятия, закружить, расцеловать — но она выпорхнула из-под его раскинутых в разные стороны рук и, звонко смеясь, побежала к ветвистому кустарнику, растущему под отвесным обрывом, чтобы спрятаться в густой листве. Олег бросил на песок шлем, который, сам не зная почему, все это время нес в руке, и хотел было погнаться за Таней — но вдруг передумал.

Он подошел к воде. Легкая волна беззвучно выплеснулась на песок. Олег не успел отскочить, и вода намочила его кроссовки.

Сев на теплый песок, Олег разулся. Он совсем не злился на Реку, понимая, что та так поприветствовала его.

Он наклонился, зачерпнул сложенными в виде лодочки ладонями воду.

Вода была очень теплой — как парное молоко…

Речная гладь разошлась икристыми кругами под ладонями Олега. Из стороны в сторону заметались потревоженные отражения звезд. Луна недовольно нахмурила свой морщинистый лик.

— Искупаемся? — услышал Олег.

Он оглянулся на голос. Таня стояла на бугристом валуне, вросшем в желтый песок. Девушка была в одном купальнике. «Интересно, — мелькнула у Олега ленивая мысль, — когда она успела переодеться?» Они только что спустились к Реке, Олег только успел снять мокрые кроссовки и намочить ладони рук, а Таня… Олег вдруг вспомнил, что, когда они ехали на мотоцикле и он держался за девушку, под футболкой у нее не было ничего, что хотя бы отдаленно было похоже на лифчик или купальник. Под футболкой у нее вообще ничего не было, кроме ее собственного тела — близкого и недоступного одновременно… И в руках она не держала сумочку, в которую можно было положить эти предметы женского туалета. Или они лежали у нее в кармане джинсов?

Олег вдруг понял: он думает совсем не о том! Он же впервые видит Таню без одежды! То есть почти без одежды… Сердце ударило в ребра пожарным набатом, голова закружилась, и Олегу показалось, что он теряет сознание.

Странно, у него было столько женщин, а он чувствует себя так, словно никогда прежде не видел обнаженных женщин. Тем не менее Олегу казалось, что он был застигнут врасплох, когда рассматривал откровенные картинки в журнале «Плейбой» — как когда-то, лет в четырнадцать, когда его за этим неблаговидным занятием застукал отец. Он ничего не сказал сыну, не стал ругать его — но все равно стыд жег щеки Олега, и он два дня не мог смотреть отцу в глаза…

Олег поспешно отвел взгляд от полуобнаженной Тани, стал смотреть на темную речную волну, по которой серебрилась лунная дорожка. Однако наваждение никуда не исчезло — он по-прежнему видел невысокие холмики Таниной груди, спрятанные за матерчатые полушария купальника. Они были совсем рядом — протяни руку, и исполнится твоя заветная мечта…

— Искупаемся, — глухо выдавил из себя Олег. — А что потом?

— Потом? — донесся до него голос девушки. Олег не видел ее лица, но откуда-то знал, что Таня насупилась, нахмурив черные брови и поджав тонкие губы. — Извини, я еще не готова…

Она замолчала. Спрыгнула с камня… И тут до Олега дошло, что Таня совсем не собиралась ни соблазнять, ни испытывать его. Ее клятва, данная Богу, оставалась в силе и здесь, в сказочном мире, и она надела купальник, полностью открывающий взору ее стройную фигурку, только для того, чтобы искупаться. Ни для чего больше… А он, Олег, подспудно надеялся, что она…